К слову, весь сегодняшний день на охоте царь даже против собственной воли опять и опять возвращался мыслями к своей пленнице. Ни о чём неприличном не думал, ничего скабрёзного не представлял, просто время от времени в памяти всплывала её рожица или маленькие лысые лапки, которыми она упиралась в прутья клетки. Мысли самые невинные, но тролль ощущал, что они отравляют его сердце, вынуждая испытывать жалость и сопереживание к еде. Тем не менее охота не заладилась, а потом и вовсе пошёл дождь и копыта лошадей, как и ноги его пеших воинов, начали вязнуть в грязи. Внутренне он даже был рад раньше вернуться в свою комнату, но то состояние, в котором он обнаружил пленницу, не могло не шокировать. Она выла и выгибалась всем своим тощим страшненьким тельцем, сотрясая клетку. Если бы он не придержал клеть, то она бы точно опрокинулась.
Сейчас, выйдя из комнаты, он нашёл первого же попавшегося слугу и попросил развести огонь в камине, пока он будет ужинать. Подчинённый без лишних вопросов кивнул и побежал выполнять приказ. Внизу в большом банкетном зале короля ждали друзья, братья, верные воины, а также приятная уху музыка и горячая еда из человечины. Едва тролль занял своё привычное, самое почётное место за главным столом, к нему подошла любимая гетера, чтобы подарить пламенный поцелуй. Сев ему на колени, она долго просилась к нему после ужина в комнату, но король ответил, что не в настроении. Гетера состроила обиженную гримасу, но на прощание поцеловала ещё жарче, будто надеясь, что он изменит мнение.
— Как там наша девочка? — хитро сощурившись, спросил его ближайший собрат, когда женщина отошла. — Жиреет? Или ты уже сожрал её в одно рыло, не захотев ни с кем делиться, а? — друг рассмеялся, толкая его в бок, но король только ухмыльнулся.
— Может, и сожрал, — ответил он, однако в ответе этом звучали уже не шуточные, серьёзные нотки. — Захочу и сожру. Или у тебя есть претензии насчёт этого?
Собрат не переставал улыбаться и примирительно поднял руки:
— Брат, какие претензии! Ты — король. Любое твоё решение — закон.
После трапезы тролль поднимался в свою комнату с каким-то щемящим чувством. «Нужно было убить её. Да. Это единственно верное решение. Завтра лично отнесу на кухню, если не выздоровеет», — думал он, отворяя дверь. Его покои уже начали наполняться теплом, брёвна мерно потрескивали в камине. Король подошёл к клетке. Спит. Уже не дрожит. Он поднял клеть за верхнюю рукоять, осторожно перенёс ближе к каминному теплу, поставив аккурат у изножья своей кровати.
5
Прошло десять дней и ночей с тех пор, как Терисия плотно питалась едой, приносимой монстром, и жила в его покоях. Потом прошло и того больше, но девушка уже начала сбиваться со счёта, ведь кончились пальцы на руках, на которых она и вела счёт. Ангел во сне ей больше не являлся, но у неё было о чём подумать и без его увещеваний. Конечно, она раскаивалась в том, что сбежала от нежеланного замужества, но стать женой чудовища, как наказал ангел, всё же казалось ей слишком ужасным будущим. Более того — богохульством! Если все они, как и подозревает Тери, дьявольское отродье, то возлежать с ними запрещено законом господним. Но даже если они просто животные, то и тут божественный закон против — спят со скотом и дикими тварями только ведьмы и колдуньи, а она всё ещё не настолько низко пала.
В то же время умирать девушке по-прежнему было страшно. Казалось, только в плену, в тесной клетке, она начала любить свободу. Порой она размышляла о том, что могла бы унизиться до греха, но зато ещё раз выйти на улицу, увидеть солнечный свет, свой родной дом. Она скучала по дому, на него она готова была променять райские кущи. Да, рай был прекрасен в её воображении, но так недосягаемо далёк, так эфемерен, что ставить своей целью жизнь в нём Тери уже боялась. А что если Рая нет? Что если всё, что у неё есть это жизнь здесь и сейчас?
Своё пребывание в замке монстров девушка, в конце концов, стала мерить своей собственной полнотой — чем больше становились её бёдра и живот, чем теснее становилось в клетке, тем больше прошло времени. Пока в клетке Терисии было ещё терпимо, но толстые ноги все больше доставляли хлопот. Изменения произошли не только в теле — в характере тоже случились сдвиги. Она уже начала привыкать к присутствию монстра в комнате, но по-прежнему предпочитала не смотреть ему в глаза лишний раз, а если это и случалось нечаянно, то Тери первая отводила взгляд. Монстр же был традиционно молчалив, угрожать не угрожал, ведь она всегда показывала ему пустой мешок из-под пищи.