Постепенно дочь стихла. Мать знала, что теперь она уснёт, а после сна встанет и уйдёт. Куда, к кому, не скажет. Может вернуться утром или через пару дней. Один раз пропала на неделю. Вернулась избитая и два дня лежала, не вставала даже в туалет. Под себя ходила. Дело было летом.
Проснулась Анна, когда зимнее солнце уже коснулось горизонта. Мать к тому времени сварила макароны и поела немного. Нашла у себя в комнате засохший кусочек хлеба. Закипятила чайник, налила в кружку кипятка, положила две ложки сахара. Задумчиво размешала его и, макая сухарь в сладкую воду, попила с сухариком. Вспомнила прошлую жизнь. Юрик очень любил пить чай с конфетами. Да не абы с какими, а с шоколадными. Дорогими. Зарплату он получал хорошую. Конфеты всегда были в доме. А ещё было большое хозяйство. Коровы, свиньи, утки, гуси, индюки, куры. Муку давали на паи. Сахар, масло растительное – всё получали от арендатора.
- Эх, хорошее было время, - вздохнула женщина. - Не стало Юры и всё пошло наперекосяк. Хорошо хоть сыну с молодой женой купили хатёнку. А они построили на её месте новый дом. Сыну не помогали. Аннушке деньги постоянно были нужны. Да и продуктов ей давали столько, что хватило бы на огромную семью. А дочь всё время жаловалась, что денег не хватает и продукты закончились. Куда она их девала?
Пока мать сидела на кухне и раздумывала, Аннушка тихонько встала, прокралась в материну комнату и достала заветный платочек, в который мать откладывала деньги на лекарства и на всякий непредвиденный случай. Достала оттуда тысячную купюру, подумала немного, добавила пятисотку, завязала, как было, и сунула в тайник под окном.
Так же тихонько вышла, вернулась в свою комнату и стала собираться. Открыла шифоньер. Одежды было много. Но вся она давно вышла из моды. Мать бережно хранила свои старые пальто, куртки, полушубки, войлочные сапоги сто летней давности стояли на полке в старой драной наволочке.
Достала их, примеряла. У матери размер больше, поэтому нога легко проскочила внутрь. Достала свой капор, который носила ещё в годы учёбы на швею. Куртку брата на меху, которую он носил ещё в школе. Надела всё и посмотрела на себя в зеркало. Даже губы подкрасила засохшей давно помадой. Из зеркала на Анну смотрела симпатичная голубоглазая молодая женщина. Вот только бы одежду по росту и поновее. Да ладно! Там, куда она собиралась идти, встречали не по одёжке, а по содержимому кошелька.
А в кошельке у неё сегодня достаточно, чтобы угостить и самой угоститься почти по высшему разряду. Да и выглядит она сегодня шикарно. Вот только перчаток не хватает. Руки будут мёрзнуть. Сунула руки в карман. Снова посмотрела в зеркало. Отставила ногу в войлочном сапоге в сторону, будто собралась пуститься в пляс и засмеялась.
В комнату заглянула мать. Окинула взглядом дочку и вдруг спросила:
- Чего это ты надела мои сапоги, где твои новые? Ты же мне показывала кожаные сапожки, говорила, что купила. Где они?
- Ты что придумываешь? Какие сапожки? – закричала Анна. – Приснился тебе сон, что ли? Спать меньше надо! Наснится тебе всякой ерунды, а ты потом мне тут сказки рассказываешь. Сапожки… Денег дай сначала на сапожки, а потом спрашивай.
- Анька, знаю тебя, как облупленную. Врёшь ведь. Приносила ты мне, показывала сапоги. Сказала, что с пенсии отдашь пять тысяч за них. В кого ты такая брехливая уродилась?!
- Да в тебя ж и уродилась. Забыла, чей Андрюша - твой любимый сыночек? Отца обманула. Ярмо на всю жизнь на него повесила. Думаешь, почему он всё наследство мне завещал? Андрюшеньке твоему ничего не перепало. Врала ты отцу. Не его сын Андрей. Не е-го.
Мать не сказала ни слова. Повернулась и пошла в свою комнату.
Анна присела на кровать и задумалась. А ведь мать права. Были сапожки. Приносила она их домой. Примеряла. Вскочила, полезла под кровать, выбросила оттуда разный хлам. Пыль поднялась столбом. Чихнула несколько раз. Сапожек не было. Снова села на не застланную постель. Почесала голову. И тут вспомнила, что носила сапожки показать подружке Насте. Почему носила в пакете, а не надела на ноги, вспомнить не могла.
Показала. Сели обмыть покупочку. Всё. Дальше темнота и запустение. Голова не работала. Мозг не хотел включаться и вспоминать, что было дальше. С того дня прошёл уже месяц или больше. Она ни разу не вспомнила о сапогах. Где их теперь искать? Блиин. Так они же стоят пять тысяч.
Женщина расплакалась. Сапоги-то в долг взяла, померять и матери показать. Теперь ни сапог, ни денег. Воот невезучая!