Анна кивнула головой. Вспомнила, как выпила глоток спирта в реанимационной палате. Вспомнила, как видела лежащую себя, похожую на сломанную куклу.
- Оля, представляешь, я видела себя сверху. Одна я лежала, а вторая смотрела со стороны.
- Клиническая смерть была у тебя. Сверху смотрела твоя душа, - не задумываясь, ответила Ольга.
- Ещё я слышала женский голос. Он сказал, что это мой последний шанс.
- Всё может быть, - согласно закивала соседка. – А светящийся тоннель видела?
- Неет. Тоннеля не было… Не помню…
- Может, потому, что тебя быстро вернули? Не знаю… Не знаю… - задумалась Ольга. Потом встрепенулась:
- Давай я тебя покормлю. Обед ещё не остыл. Я привезла пюре с котлеткой и какао. Вставать пока нельзя. Захочешь в туалет, вот утка. Я поставлю и унесу. Полежишь до завтра, а там будет видно. Долго здесь никого не держат.
- Спасибо… - прошептала Анна и заплакала. Это были светлые слёзы радости. Жить будет, детки будут. Всё у неё будет хорошо!
Ольга наклонилась и чмокнула Анну в щёку.
- Всё будет хорошо!
Часть 16
Вечером того же дня к матери заехал Андрей. Мужчины познакомились. Сын бабы Мани оказался невысоким кряжистым мужчиной. Кареглазым и весёлым.
- Привет, родственничек, - поприветствовал он квартиранта. – Меня зовут Андрей, - протянул руку для пожатия.
- Александр, - ответил новоиспечённый двоюродный брат и крепко сжал мозолистую ладонь.
- Силён… - оценил пожатие Андрей. – Как же тебя занесло в наши края?
- Не знаю… - пожал плечами Александр. – Забыл…
Андрей засмеялся:
- Ага… Тут помню, тут помню, а тут нет.
- Андрюшенька, сынок, Сашок холодильник отремонтировал. Несите его в мою комнату, поставьте там, где раньше стоял. Я место освободила. А то Анька вернётся, не увидим, куда что денется, - заговорила баба Маня, выглядывая из своей комнаты.
- Да? Ну ты молоток! Что там с ним было? – поинтересовался Андрей.
- Вилка отломилась. Я новую поставил. Проверил. Работает.
- Давай, занесём прямо сейчас, а то мне некогда. Коровка должна отелиться. Молочка буду вам возить.
Мужчины вышли в пристройку. Андрей открыл дверцу и заглянул внутрь.
- О, да тут у вас уже яйца стоят. На, поставь ведёрко на подоконник.
Александр внимательно наблюдал за поведением брата Анны. По его спокойствию можно было с уверенностью сказать, что сумка в холодильнике, не его рук дело.
Перенесли холодильник, установили, включили.
- Мамуль, я возьму с пяток яичек на молозиво, у нас же птица вся полегла.
- Бери, бери! Что же ты мне раньше не сказал? – ответила старушка.
- Не хотелось тебя расстраивать. У соседей тоже и куры, и утки, и индюки с гусями – все подохли.
- Наши живы. А что у вас там за пошерсть такая? В прошлом году на вашем краю птица подохла и вот опять.
- Говорят, вирус какой-то. Нужно всё дизенфицировать. Весной займёмся. Ладно, я побежал. Завтра съездим в больницу, Аньку проведаем.
- Забегала Оля, сказала, что Анюте лучше, только к ней пока не пускают. Давай съездим позже, когда можно будет, - просительно глядя сыну в глаза, проговорила мать.
- Мамуль, как скажешь. Ну всё, всё… Я побежал. Давайте тут, не скучайте.
Андрей заторопился на выход. Александр хотел выйти вместе с ним и рассказать, что было, но потом передумал. Баба Маня пусть сама расскажет, если захочет, как она молилась, спасая свою любимую дочку.
- Бабушка, а что такое молозиво? – спросил Александр.
- Это сыр из первого молока. Очень вкусно у Люды получается. Они коровку давно держат. Мы с отцом им тёлку подарили, когда они в свою хату перешли. Так с тех пор и держат. Уже меняли коровушку. Сейчас у них две коровы и два бычка. Бычков осенью сдадут. Ой, милок, работы с коровами много. Подоить, покормить, почистить. Навоз вывезти. Зато продуктов на столе добавляется, да и денежки есть. Молочка сейчас дорогая, тем более домашняя.
Александр внимательно слушал. Всё ему было интересно.
- Особенно трудно с пэрвисткой, - продолжила рассказ старушка. – Пока привыкнет к дойке, молоко ни раз перевернёт. Пэрвистка – это тёлка после первого отёла. У нас была одна такая вредная, ногу подвязывали, чтобы стояла, пока сдою. Намучилась я с нею. А когда привыкла, то смирная была. Стояла, не шелохнувшись. Молочко давала сладкое да жирное. Эх-хе-хе… Жизнь пролетела в трудах да в хлопотах. Девятый десяток мне уже...
Баба Маня замолчала и погрузилась в воспоминания. Александр осторожно вышел из кухни и пошёл в свою комнату. Взял из сумки полотенце и направился в ванную.