Открыла пакет и достала какие-то тюбики, пузырьки, пузырёчки, пластырь и бинты.
- Саша, давайте руки. Будем смотреть, что там и как.
Вымыла руки и только после этого пинцетом ловко сняла старые наклейки.
- В общем-то, ничего страшного здесь нет. Только под пластырем раскисло немного. Здесь нужен специальный пластырь, дышащий. Бинты прикладывать нельзя. Присохнут. Отмачивать придётся. У меня есть немного подходящего пластыря. Он с дезинфицирующей прослойкой. Сейчас промоем, намажем. Через час заклеим и до завтра. А завтра посмотрим и продолжим лечение.
Ольга говорила и сноровисто выполняла свою работу. Александр залюбовался её руками. Они, точно бабочки, порхали над его ладонями, не причиняя боли.
- Завтра я работаю. Привезу всё необходимое, и мы продолжим лечение,- сказала Ольга, закончив процедуру. - Я уже пойду. Через часик заклеите ранки сами. Мне завтра рано вставать. До завтра! Пока, пока!
Женщина собрала всё в пакет, грязные пластыри выбросила в мусорное ведро, стоящее в углу.
Анна встала и пошла следом за соседкой.
- Оль, - спросила, когда вышли во двор. – Ты знаешь, что-то у меня с памятью. Никак не могу вспомнить, кто такой этот Сашка. Вертится в голове, а вспомнить не могу. Ты не знаешь?
- Так это ж твой двоюродный брат. Фомин. Тётушки твоей сын. Ты должна его помнить. Баба Маня утверждает, что маленьким он часто у вас жил.
- Ааа… Откуда он взялся? Он же пропал давным-давно…- пробормотала Анна.
- Этого я не знаю. Спроси у матери. Всё, я побежала. Спокойной ночи! – Ольга быстро перебежала через дорогу и скрылась в своём дворе.
- Эх, Аня, Аня, - вертелась в её голове мысль. – Пропила память. Брата двоюродного вспомнить не смогла. А вдруг Александр никакой бабе Мане не родственник? Вдруг он какой-нибудь беглый преступник? Не даром же Арина к нему отнеслась с недоверием. А Анька полжизни пропила. Работать идти собирается… Ни дня нигде не работала… Трудно ей будет. Что она про Витьку сказала? Умрёт скоро будто бы… Навряд ли… Он так заспиртовался, что никакая болезнь его не возьмёт. Ну, ладно… Поживём, увидим. Если Анино пророчество исполнится, я поверю, что этот дар она получила после клинической смерти. Не даром же говорят, кто вернулся с того света, все не от мира сего. Это же надо, спасла беременных в больнице… Чудеса, да и только…
Ольга привычно готовилась ко сну, а мысли были далеко-далеко. Почему-то захотелось почувствовать рядом крепкое мужское плечо. Поговорить по душам. Рассказать о прошедшем дне, посоветоваться. Слёзы покатились по щекам. Ольга всхлипнула. Легла и заплакала. Жизнь с Толиком была настоящим адом. Хотелось любви, ласки, внимания.
Часть 20
Ночь для Анны прошла спокойно. Никаких страхов не было. Во сне она была маленькой и весёлой девчушкой. Бегала по огороду, ловила жёлтеньких бабочек. Молодая мама кричала ей:
- Доча, не топчи грядки.
Отец, точивший под навесом тяпки, улыбался и отвечал:
- Пусть бегает… Видишь, сколько бабочек на капусте?! Хоть немного их погоняет.
Сон был красочный и живой. Анна окунулась в своё счастливое беззаботное детство. Проснулась и заплакала.
- Папа, папочка… Как же ты меня любил… А я отблагодарила тебя… Прости, папа…
И тут же подумала о матери. Отца уже не вернуть, прощения не попросить, а вот мама рядом. Нужно беречь её и делать всё так, чтобы мать простила свою заплутавшую дочь.
С улицы раздался стук открываемой калитки. Выглянула в окно. Это приехал брат. Вчера в машине, когда ехали домой, он всю дорогу молчал и только грустно вздыхал. Жалел свою маленькую сестрёнку, но драку простить не мог. Поэтому и молчал.
Анне было стыдно за своё прошлое поведение, но попросить прощения она не смогла. Хоть и порывалась несколько раз, но не получилось. Слова застревали в горле, язык прилип к нёбу. Извиниться перед Андреем не получилось, как она не старалась.
Никогда в своей жизни Аннушка не просила прощения. Любую свою выходку считала правильной. Все были не правы, а она права. Так было и тогда, когда она украла у учительницы в школе кошелёк. Не из-за денег. Нет. Деньги она выбросила. Уж очень кошелёчек был красивый. Блестящий. С защёлкой с шариками. Как он замечательно щёлкал. От воспоминаний Анна покраснела. Стыдно стало от того, что она потом сделала. Когда её вычислили, пригласили в школу родителей. Пришёл отец. Она бросилась к нему с воплями и криками, будто на неё в классе напала стая волков.
- Паапка… Они забрали у меня кошелёчек. Мой кошелёчек… Я не крала ничего. Это мой кошелёк. Ты мне его сам купил…
И взрослый мужчина, отец, подтвердил, что это он лично купил дочке кошелёк. Ещё и к директору пошёл жаловаться на учительницу, обвинившую незаслуженно его доченьку.