— Прости меня, Хэтэуэй. Не спеши отзывать приглашение, пока я даже еще не спросила разрешения у мамы.
— Ой, — сказал он, более веселым голосом.
— И я могла бы, — сказал я, принимая для себя это решение.
— Отлично, — ответил он, возвращаясь к своему обычному уровню полнейшей уверенности.
Я с покорностью приняла его радостный тон.
— Долг есть долг, — вздохнула я. — Долги нужно отдавать. — У меня было ощущение, что девушки не слишком часто поддразнивают Ричарда Хэтэуея.
И, наверное, я оказалась права, потому что услышала в трубке ответный смешок.
— Ты наш человек, Парсонс. В десять часов.
Когда я повесила трубку, я осознала необдуманность решения. Я только что согласилась на однодневное путешествие без сопровождения кого-нибудь из родителей. И я не знала, что толкнуло меня на это. Но это была возможность выбраться из Дома Эмбер хотя бы на один день, и я думала, что мне нужен этот перерыв. Осмотр достопримечательностей, приятный ланч.
Я толкнула вращающуюся дверь в кухню. Трое взрослых повернулись ко мне с выжидающим выражением на лицах. Ждут, предположила я, отчета о том, с кем я разговаривала. А я не хотела ничего говорить.
— Эй, я только что вспомнила, что мне нужно сделать кое-что и мне понадобится на это полчаса. Я скоро вернусь. — Выпалила я, сразу же развернулась и вышла черед вращающиеся двери.
Я взбежала по лестнице, держа в кармане коробку. Сэм был прав. На Рождество нужно отдавать и это было для Джексона. Моего старого друга. Я мысленно пожала плечами. Я могу подарить своему старому другу подарок, если я захочу. Это разрешается. Даже если у него есть девушка.
Я натянула свитер, полукомбинезон и пару ботинок, торопясь завершить свой побег. Я схватила пальто и перчатки и остановилась на розе ветров, чтобы определиться с направлением.
Я обрадовалась, осознав, что я все еще могу отыскать Джексона, используя тепло-холодно. Даже не смотря на то, что Джексон двигался дальше, он не был способен в одностороннем порядке разорвать свою связь со мной. Я все еще могла вызывать его мысленный образ, все еще чувствовала его тепло. И это тепло говорило мне, что в данный момент он находится там, где и должен находится: дома, со своей бабушкой.
Я шла по дорожке вдоль обрыва, которая вела к маленькому домику Розы и Джексона у реки. Я двигалась осторожно, мокрый снег, лежащий на земле, делал дорогу опасной. Были места, где тропинка проходила прямо над обрывом, который уходил в реку. Я всегда боялась этих мест.
Крошечный домик Розы в своем роде был частью истории Дома Эмбер. Его передним комнатам было около двухсот лет. Его обтесанные бревна посерели от времени, заделанный более современный раствор говорил о заботе, с которой дом был построен много лет назад.
Я постучала в деревянные планки двери, и услышала крик Джексона:
— Входи.
Поздравления с Рождеством замерли на моих губах. В доме было тихо и темно — единственным напоминанием о празднике было маленькое, наспех украшенное деревцо на столе. Джексон вышел из кухни, неся поднос с тарелкой супа и бутылочкой с прописанными лекарствами. Не останавливаясь, он направился в заднюю часть дома.
— Дай мне пять минут, — сказал он.
Я присела у стола и ждала, понимая, что не должна сейчас вмешиваться. Я уже собиралась уходить, когда появился Джексон.
— Что ты здесь делаешь? — спросил он.
Что я здесь делаю?
— Я застала тебя в неподходящий момент, — я извинилась и встала, чтобы уйти.
— Нет, — ответил он, тряхнув головой, и вытаскивая стул, чтобы присесть. — Прости. Это получилось слишком… неприветливо. Просто бабушке сегодня хуже, чем обычно. Я дал ей немного болеутоляющего. Она заснет на пару часов.
— Хуже, чем обычно? — Я снова села. — Что случилось?
— Бабушка вам ничего не говорила?
— Мне она ничего не говорила. Я не в курсе, сказала ли она моим родителям. Они никогда и ничего мне не рассказывают.
Он улыбнулся.
— Это потому, что они знают, что ты не умеешь хранить секреты.
— Я умею хранить секреты, — возмущенно сказала я.
Он покачал головой, продолжая улыбаться.
— Никогда не умела и никогда не будешь. Этого просто нет в твоих установках. Рано или поздно, ты все равно расскажешь правду.
— Это поэтому ты перестал мне обо всем рассказывать?
— Бабушка всегда много курила, — сказал он. — Хотя она и знала, что это глупо. У нее рак.
— Боже мой, мне так жаль, — сказала я, не зная, что я могу еще предложить.
На меня нахлынуло воспоминание из другого времени. Там у Розы не было рака. И она не была домоправительницей у бабушки. Она… я постаралась вспомнить. Она была медсестрой… в Джоне Хопкинсе.