- Почему? – ходить вокруг да около не было никакого смысла.
Вновь появившийся официант стал беззвучно выставлять на стол тарелки, и Генрих не спешил отвечать.
- Почему? – Задумчиво повторил он чуть позже. – Я не хочу, чтобы вы возвращались в полицию. Эта работа не для вас, Вивьен.
- И вы туда же, - устало выдохнула я.
- Ну-ну, не спешите с выводами, - улыбнулся он. – Давайте для начала поедим, а потом я объясню. Попробуйте вот это пирожное, – Гите подвинул в мою сторону шоколадный бисквит, щедро украшенный сбитыми сливками, - очень вкусно. - И принялся за тушенную с мясом капусту.
Мне ничего не оставалось, как пригубить свой кофе. Он, кстати, оказался просто отличным. Хотя чего ждать от ресторана, где предпочитают обедать политики? Вряд ли владелец «Золотого берега» рискнул бы поить министров и их помощников помоями.
- Теперь можно и поговорить, - сказал отцовский протеже, отодвигая пустую тарелку. – Так вот, я не считаю, что работа в полиции вам подходит. Но вовсе не потому, что у вас для этого не хватает ума, - поспешил оправдаться он в ответ на укоризненный взгляд. – Оставьте беготню за преступниками своему капитану и его подручным, а сами займитесь чем-нибудь более важным.
- Вы считаете поимку воров и убийц ерундой?
- Ни в коем случае, - возразил министр. – Но я считаю, что ваше место в политике.
- Слышал бы вас сейчас отец, - насмешливая улыбка растянула мои губы.
- Ваш отец, Вивьен, был неординарным человеком. И всё же – он родился в другое время. Некоторые вещи меняются слишком быстро, чтобы люди минувшего века могли понять или принять их. Я же отчетливо вижу, как меняется мир. И хочу быть на гребне этих перемен. Женщины теперь могут голосовать…
- Погодите, - перебила я, осененная внезапной догадкой, – вы хотите стать премьер-министром?
- Хочу, - не стал лукавить Гите. – И стану. И буду рад, если вы поможете мне в этом.
- Простите, Генрих. Но политика – не для меня.
- А для кого, Вивьен? Вы ведь хотите, чтобы женщины получили равные с мужчинами права не только на бумаге? Но для этого нужно трудиться. Нужно, чтобы женщины активно участвовали в жизни государства. Как самостоятельные личности, а не как приложения своих мужей. Вы умны, - продолжал говорить министр, - красивы, происходите из известной семьи, от которой все ждут чего-то неординарного. Совместными усилиями мы могли бы добиться многого. Если бы вы стали моей женой…
- Вы зовете меня замуж? – пораженно воскликнула я.
- Конечно, нет. Сейчас у вас есть этот авиаконструктор Том. Но скоро вы сами поймете, что он вам не подходит.
- Это не вам решать, - прозвучало довольно грубо. Сдерживать клокочущую внутри злость приходилось изо всех сил. – Если вам так нужна женщина-Гейт, можете попытаться договориться с Мари.
- Ваша сестра нашла своё призвание, - твердо и без всякого раскаяния в голосе возразил Гите.
- Я тоже нашла.
- Вы ошибаетесь, милая Вивьен. А вас не интересует, почему вы так и не получили новое назначение? – вдруг сменил направление разговора министр. Его тонкие, холеные пальцы поглаживали серебряный портсигар, но так и не решались открыть.
- Нет, - солгала я.
Генрих понимающе улыбнулся и продолжил говорить:
- Со дня на день примут закон о необязательном несении государственной службы женщинами, обладающими полезными для государства парапсихическими способностями. Его примут, Вивьен. Это решенный вопрос.
- Что в этом хорошего? Женщин просто перестанут принимать на нормальную работу.
- Вы думаете только о себе. Но многие замужние дамы вовсе не разделяют ваших убеждений и не стремятся к построению карьеры. Они хотят распоряжаться жизнью по своему усмотрению и заниматься тем, что нравится. В любом случае, закон всё ещё не принят. Знаете, почему?
- Нет.
- Вся загвоздка в одной маленькой поправке, на которой я настаиваю. Женщин, выявивших желание работать, должны будут в обязательном порядке принимать на службу. Многие не согласны с этим пунктом, но ведь в парламенте сейчас заседают только мужчины. А что если бы в нем появились женщины, отстаивающие права представительниц своего пола?
- Вы снова за своё.
- И не перестану, Вивьен, - он вдруг взял меня за руку и успокаивающе погладил тыльную сторону ладони. – Успокойтесь. Сейчас я не буду настаивать. И даже пойду вам навстречу, пусть это противоречит моему собственному желанию.
Вопреки смыслу произнесенных слов, я занервничала только сильнее и резко отдернула руку.
- Я улажу это недоразумение с полковником. Если хотите, его даже снимут с должности, - Гите внимательно посмотрел на меня и, дождавшись отрицательного кивка, продолжил, - но у меня есть условие.