С прошлого визита ни кабинет, ни его бесцветный хозяин ничуть не изменились.
- Рад видеть вас вновь, госпожа Гейт, - улыбнулся знаменитый психиатр. – Но, подозреваю, причина вашего визита вовсе не радостная. Доктор Артур Эгбер, - представился он возвышавшемуся за моей спиной Шульцу.
- Детектив Шульц, - коротко кивнул тот и замолчал.
- Вы правы, доктор Эгбер. Наверняка, вы уже знаете о происходящем из газет. В городе появился серийный убийца и мы хотели бы задать вам несколько вопросов.
- Что ж, - вздохнул психиатр, - я уже рассказал всё, что знал об Анне и бедняжке Эвелин. С последней жертвой я, кажется, лично не знаком, так что не знаю, чем могу вам помочь в этот раз.
- Вообще-то, мы пришли к вам за консультацией. Существует высокая вероятность, что убийца – сноходец. Вы, кажется, эксперт в области сноходчества. Возможно, вы могли бы рассказать нам больше об этом даре.
- Не стану спорить, я много лет изучал все грани своих способностей, но то, о чем вы говорите – убийство во сне – попросту невозможно, - отрезал Эгбер. - Поймите, сноходцы обладают довольно ограниченной возможностью влиять на чужой разум. Сильнейший сноходец не может сравниться даже со слабым телепатом по степени внушения. А даже сильнейший телепат не способен внушить человеку желание умереть.
Доктор замолчал, давая нам возможность обдумать сказанное. Он и сам сейчас выглядел довольно задумчивым, будто пытался что-то вспомнить.
- А телепаты могут воздействовать на человека во сне? – разрушил тишину голос Шульца.
- Телепатия – не моя сфера. Но думаю, что нет.
- Почему вы так думаете?
Эгбер заговорил медленно, тщательно подбирая слова:
- Сноходчество и телепатия человеку непосвященному могут показаться похожими. Но на самом деле эти виды даров кардинально различаются. Телепаты работают с сознательным, с проявлениями человеческой воли. Область сноходцев – подсознание. Конечно, они связаны между собой. Именно через эту тонкую связь я и мои коллеги оказываем целительное воздействие на разум пациентов. Но не представляю, как её можно использовать для убийства.
Что-то в словах доктора заставило моё сердце пропустить удар. Но мысль, легкая, словно дыхание, так и не успев оформиться в голове, исчезла, застигнутая врасплох грубым голосом Шульца:
- Как работает ваш дар? Как вы находите нужного человека?
Доктор изогнул бледные губы в довольной улыбке.
- Хороший вопрос, - ответил он. – Когда я впервые столкнулся с проявлением собственного дара, меня просто выбросило в чужой сон. Я знал, что сплю. Но чувствовал, что сон – не мой. Это было странное, необычное ощущение, которое я вряд ли смогу описать. Позже, с развитием моих способностей, мир грез стал видеться мне огромной паутиной или клубком запутанных нитей. Я всегда нахожусь в центре этого клубка. Чем ближе человек, тем проще мне найти нить, ведущую к нему. Чем дальше, тем больше вероятность ошибиться. Именно поэтому сеансы всегда проводятся в этом кабинете.
- Но при желании сноходец может попасть в сон любого человека, независимо от расстояния? – заинтересовалась я.
-Нет. Определенно, нет, - не задумавшись ни на миг, ответил психиатр. – У всех способностей есть свои границы. Нельзя объять необъятное. Для меня намеренное вторжение в чужой сон возможно на расстоянии не более тридцати метров. При разной силе дара диаметр воздействия может отличаться, но не слишком сильно.
- А случайный «выброс»?
- Случайный? – переспросил доктор. – Случайно можно попасть в сон любого человека. Но намеренное воздействие возможно только при определенной степени доверия. При его отсутствии сноходец остается не более чем сторонним наблюдателем.
- Значит, убийца должен быть знаком со всеми жертвами?
- Да, если он действительно сноходец. Но, думаю, вы ошибаетесь.
Во взгляде доктора читалась такая непоколебимая уверенность в собственной правоте, что я сама начала сомневаться. Что, если мы ошибаемся? Что, если Душитель убивает не во сне, а другим неизвестным нас способом. Но тогда почему я вижу кошмары после каждого убийства?
Взгляд сам собой скользил по длинным рядам книг, аккуратно расставленным по полкам. Неизвестные имена, непонятные названия, старые и новые издания. Определенно, доктор Эгбер любил свою работу.
- Что вы думаете об убийце? – выбросив из головы лишние мысли, я вновь вернулась к разговору.
- Что вы имеете в виду? – удивился Эгбер.
- Как психиатр, что вы можете о нем сказать?
- Я не работаю с преступниками. Так что вряд ли смогу вам помочь.
- А это? – я кивнула в сторону книжного шкафа.