- Знаете, чем мне нравилась Анна? – внезапно спросила Хэлена, и сама же ответила:- Она не стыдилась себя. И других принимала такими, какие они… Это же он, - глаза медсестры расширились от удивления. От возбуждения она даже вскочила со стула и ткнула пальцем в направлении двери.
К сожалению, момент оказался крайне неудачным. Предыдущая песня закончилась и музыканты не успели начать новую. В минуту тишины возглас Хэлены прозвучал слишком громко. Капитан, только что вышедший из уборной, находился слишком далеко. А мужчина, на секунду замерший на пороге, правильно оценив ситуацию, юркнул в дверной проем, по пути растолкав других входящих. Не теряя времени, я бросилась за ним.
Бежать на каблуках, пусть невысоких и устойчивых, было невероятно сложно, но силуэт беглеца, на миг мелькнувший на периферии зрения, уже исчез за ближайшим поворотом. Любое промедление грозило провалом погони.
Я бежала на пределе своих возможностей. За спиной раздавались окрики капитана и удивленные возгласы прохожих. Убегающий мужчина скрылся в неосвещенном переулке. Я свернула за ним. Бегун из преследуемого, к счастью, был неважный. Расстояние между нами постепенно сокращалось. Ещё чуть-чуть и я бы смогла догнать его, но кто-то схватил меня за руку, и я, больно подвернув лодыжку, завалилась назад.
Приземление вышло мягким, потому что упала я на не удержавшего равновесие капитана. Наше падение дало беглецу неожиданную фору и вскоре звук его удаляющихся шагов стих вовсе. Дальнейшая погоня потеряла смысл.
- Вы с ума сошли?! Он был почти у нас в руках! – разочарованная и злая я закричала на Вильного.
Но тот был зол не меньше меня:
- Это ты с ума сошла! Дура! Додумалась в одиночку погнаться за возможным убийцей! Когда же ты вспомнишь, что ты женщина?! Ты слабее его! Твой дар не поможет против грубой силы! Хочешь погибнуть?!
От ярости окружающий мир потерял для меня все краски, на мгновение став черно-белым. Слова вылетали изо рта, как шипение разъяренной кошки:
- Когда вы запомните, что я – не только женщина. Я – полицейский. Ловить преступников – моя работа. И я могу постоять за себя, - я нагнулась за сумочкой – единственным, что захватила из клуба – и достала из неё «бульдог»[1]. – Когда вы запомните, что я неплохо умею стрелять, возможно, даже лучше, чем вы? Я могла бы его поймать! А из-за вас мы его упустили! Вряд ли преступник теперь вернется в «Белый павлин».
- Это не важно, - уже совершенно спокойно произнес капитан. – Не было нужды так рисковать собой, Вивьен. Нам не нужно его догонять, потому что мы знаем, где его найти.
- О чем вы? – вопрос прозвучал угрюмо. Ощущение собственной глупости портило настроение почти так же, как неудавшаяся погоня.
Вильный вздохнул, накинул на мои плечи свое пальто и, отвернувшись, молча побрел в сторону клуба. Только сейчас, ощутив на себе уютную тяжесть чужой одежды, я поняла, что замерзла. До сих пор разгоряченное погоней тело не чувствовало холода. Зато теперь мышцы пробирала мелкая дрожь.
- Вы его не узнали? – спросил капитан, когда я, прихрамывая, сумела его догнать.
- А должна была?
- С вашей памятью на лица только в полиции и работать, - усмехнулся он. Я молча проглотила шпильку. – Это наш нелюбезный секретарь бургомистра. Господин Шиллер, кажется?
Только после слов капитана память выплюнула на поверхность лощеный образ заносчивого типчика. С трудом верилось, что именно он жестоко разделывался с несчастными женщинами. Но господин Шиллер вполне мог оказаться сообщником городского главы, в чьей способности совершить убийство я не сомневалась. Так или иначе, секретарь был последним, кто видел Анну Ленц живой, и его непременно следовало допросить.
- Нужно поспешить. Он наверняка попытается скрыться. Или предупредит господина Нойманна.
- Вряд ли он станет скрываться. Шиллер уверен, что бургомистр всесилен и вытащит его из любой передряги, - возразил капитан. И добавил, немного поразмыслив: - Особенно, если Шиллер действительно встретился с Анной по поручению Нойманна. Но если бургомистр – убийца, он может попытаться убрать ненужного свидетеля. Как бы ни были убедительны подозрения, без доказательств они ничего не стоят. Так что нам действительно нужно торопиться. Позвоним из клуба, пошлем дежурный отряд к дому Шиллера. Давайте вашу руку.
- Что? – переспросила я, второй раз за вечер почувствовав себя идиоткой.
- Вашу руку, Вивьен, - терпеливо повторил капитан. - Пока вы хромаете, мы теряем драгоценное время.
Я нерешительно ухватилась за любезно подставленный локоть, пытаясь не виснуть на нем слишком сильно.
- Обопритесь нормально, - усмехнулся Вильный. – Или, клянусь, я перекину вас через плечо и в таком виде доставлю в «Белый павлин». Если вы внезапно забыли, мы торопимся. Да и прогулки по городу в одном костюме в такую погоду, пусть даже и в вашей компании, доставляют мне не много удовольствия.