– Надо.
Слышно, как в подъезде захлопали двери, крик прервался, слышны голоса, шаги, в дверь Майи кто-то громко стучит, и Матвеев чувствует, как ей не хочется открывать, впускать в свой мирок то, что ломится в него извне. Он отчего-то понял только сейчас: вот эта башенка – ее крепость, ее мир, который она сама создала для себя, чтобы отгородиться от всего, что снаружи.
– Я открою. – Максим решительно отстранил ее от двери. – Майя, что бы там ни было, я не оставлю тебя наедине с этим. Я не уйду.
– Почему? – Она шепчет, глядя на него потемневшими глазами. – Ты ничего мне не должен.
– А просто так. Стой здесь, я сам открою.
Матвеев щелкнул замком, и стук прекратился. В открытую дверь видна сухонькая старушка с растрепанными волосами, одетая в синие тренировочные брюки и голубую футболку. Увидев его, она отшатнулась и прикрыла рот ладонью.
– Что случилось?
Матвеев закрыл собой дверной проем, отгораживая Майю от старухи.
– А… – Бабка от неожиданности попятилась. – А хозяйка где?
– Подожди, Макс. – Майя протиснулась мимо него и вышла на лестничную клетку. – Маргарита Леонидовна, что случилось?
– Раиса труп нашла в подвале.
– Труп?
– Ну, да, спустилась вниз, говорит – хотела банку варенья из своей секции достать, а она и лежит там…
– Кто?
– Женщина. Дворничиха, что соседний двор прибирает. Ты ее знаешь.
– Светка?
– Ну, да, Светка. Лежит, значит, прямо там. Вот я и…
– Так полицию надо вызывать, а не в чужие двери ломиться. – Матвеев возмущенно фыркнул и, взяв Майю за плечи, подтолкнул ее в квартиру. – Идем, малыш. Вы полицию вызвали?
– Вызвали. Но я же должна всех оповестить. А то ведь скоро полиция прибудет, а жильцы спать улягутся.
– Майя пока спать не собирается.
– Конечно, нет. Ведь вы, молодой человек, с ней пришли. – Соседка внимательно оглядела его. – Вот я и подумала, что…
– Напрасно. – Он в упор посмотрел на старуху, и она отвела глаза. – Полицию вызвали – и все, больше никаких телодвижений. Всего хорошего, мадам.
Конечно же, старуха придумала удобный повод, чтобы получше его разглядеть. Матвеев понимает это, как понял и то, отчего Майя так торопилась подняться по лестнице. Скучающие бабки кого угодно доведут до состояния перманентной паранойи.
– Идем, чай допьем – остыл уж небось. – Матвеев подтолкнул Майю в кухню. – Сейчас только Нике позвоню, а то они с Лехой меня уже потеряли, поди.
Но телефон ожил сам, и из него послышался звонкий возмущенный голос:
– Никуша, ну дай же мне сказать…
Матвеев кратко описывает случившееся, а Майя думает о том, что вся эта шумиха очень опасна для нее. И мужчина, который вот так просто закрыл ее собой от опасности, пришедшей извне, опаснее втройне. Потому что он очень ей нравится.
Слишком близко. Слишком опасно.
5
– И вы ничего не видели и не слышали?
Молодой лейтенант, усталый и раздраженный, страшно недоволен всем вокруг и не скрывает этого. Майя, сбегав домой за паспортом, сидит на кухне у Маргариты Леонидовны и следит, как лейтенант пишет протокол.
– Нет. Мы приехали около восьми часов вечера, сразу поднялись в квартиру…
– А где вы были до этого?
– В Озерном, в гостях. – Майя понимает, как для лейтенанта дико звучит ее признание, учитывая, что в графе «место работы» стоит запись – дворник.
– Вот как? – Лейтенант насмешливо щурится. – И у кого же?
– У Валерии Панфиловой. – Майя смотрит за окно, где сквозь еще густую листву желтеет фонарь. – Я была там почти весь день.
– И это кто-нибудь подтвердит?
– Да. Сама Валерия, ее муж, Александр Панфилов, а также доктор Круглов и его жена и Максим Матвеев, с которым я приехала домой, и еще с десяток человек, которые там были.
– Ладно, проверим. Можете идти.
Майя забирает паспорт и выходит из кухни. Матвеев ждет ее у двери. Ей совершенно не хочется, чтобы он уезжал, но завтра с утра нужно идти на службу. И как объяснить ему, почему она работает дворником? Ему – успешному, богатому, пришедшему из мира, где люди строят дома в поселках у озера. Как объяснить – и не солгать при этом? Да никак. Лгать не хочется. Слишком много было в ее жизни лжи, чтобы врать еще и Матвееву.
– Ты как? – Он берет ее ладонь. – Майя, что он у тебя спрашивал?
– Спрашивал, где я была, когда вернулась, и все такое. Макс, я знаю, что тебе пора домой, и…
– Майя, своему времени я хозяин. Идем домой, на тебе лица нет.
Ему хочется обнять ее, прижать к себе и не отпускать. Но она такая холодная и отстраненная, ее лицо превратилось в неподвижную маску, и челка снова скрывает глаза. Она словно отгородилась невидимым щитом от всех, и от него тоже. Это снова девушка из супермаркета – и хотя на ней нет бейсболки, он не видит ее лица, не чувствует, что она рядом, потому что она выстроила прочную стену, сквозь которую не пробиться.