— Да, — признала она задумчиво. Затем снова взглянула в камеру. — Вы можете мне помочь, мистер Рис? Сорвите несколько лепестков с больного цветка и принесите чашку воды из ванной. Положите их в разные секции сливного устройства. Не включайте анализирующие программы. Я использую свои.
Рик сделал все, что она просила и снова вежливо встал у камеры, чтобы они могли смотреть друг на друга. Ее профессиональные морщины углубились и Рику они показались очень мрачными.
— Очень странно, — сказала она. — Да, очень странно.
— Системы детской комнаты установлены только пару месяцев назад, — пояснил Рик, зная, что эта информация не требуется, но желая как-то помочь ей. — У нас не было своей матки. Мы забрали Стивена после рождения. Все деревянное и цветы имеют правостороннюю площадь поляризации. Считается, что они не могут вступать в соединение с любыми дикими организмами и что у них иммунитет ко всем естественным патологическим веществам.
— Да-да, конечно, — подтвердила доктор Джореги задумчиво: — Вся беда в том, что в последнее время разработано очень много органических веществ с площадью поляризации вправо и появилось также огромное количество ДНК с такой же площадью поляризации. Это может быть чем-то, что попало во время постройки и до сих пор не проявлялось. А с другой стороны это может быть что-то другое. Хотя точно, это…
— Так вы не знаете, что это такое? — робко спросил Рик.
— Пока нет, — согласилась доктор, тщательно выбирая слова. — Может быть, причиной всему этому является вовсе не органика. Может барахлит ваша электроника. Если в вашем электронном оборудовании что-то мешает поддерживать питательный процесс ваших органических соединений, тогда понятно, почему ваш компьютер не признает никакой неисправности. Возможно, в ваших стенах есть какие-то жучки, но нелегко будет выяснить, что это такое. Члены вашей семьи профессионально связаны с биотехнологией расщепления?
— Нет, — сказал Рик. — Мы — обычные люди. Здесь нет интеллектуалов.
— По-видимому, это что-то незначительное, — сказала доктор. — Но нужно исследовать. Мне необходимо прийти к вам. -
— Лично? — спросил Рик удивленно. Он никогда прежде не видел врача, посещающего дом, хотя и предполагал, что специалисты, изучающие болезни домов, очевидно делают это довольно часто.
— В этом случае легче искать то, что нужно, — сказала доктор Джореги, — и хотя это может быть что-нибудь совсем обычное, весь мой анализ запутан. Я возьму мотороб и буду часа через два. Свои системы оставлю в соединении с вашими, если не возражаете. Я смогу включить компьютер прямо в машине, если что-то случится.
— Нет проблем, — сказал Рик.
— Я не думаю… — начала доктор и запнулась.
— Что?
— У вас есть враги? — поинтересовалась она, подчеркивая своим тоном, что ответ будет отрицательным и, в то же время, давая понять, что она должна и это проверить.
— Думаете, кто-то делает это умышленно? — спросил Рик, ужаснувшись даже мысли об этом. — Вы думаете, кто-то может попытаться отравить наш дом?
— Сомневаюсь, — ответила она, слегка вздохнув, как бы ставя под сомнение свою собственную мудрость от того, что задала подобный вопрос. — Как я сказала, это, по-видимому, что-то обычное. Значит, через два часа. — А затем, умело надев маску крайней занятости, она отключилась.
Хлоу все еще мысленно была в глубинах океана, хотя ее тело мирно покоилось в кресле, в уютном местечке. У Дитера, который, по-видимому, ничего не делал, компьютер на все вопросы отвечал: "не беспокоить".
Закончив консультацию, она ответила Рику на его просьбу поговорить. — Конечно, у нас нет никаких врагов, — подтвердила она, когда он пересказал ей разговор с врачом. — Кому нужно причинять нам вред, особенно детской? По всей видимости, это какая-то неисправность проявляется. А ты проверил весь дом?
— Весь, кроме подвала. Но я же не знаю, что искать.
Системы дома были сконструированы обычным образом. Неорганическая часть их мозга находилась на чердаке под крышей. Насос, обеспечивающий различные системы циркуляции, находился в чулане под лестницей. Рик заглянул в оба уголка для игр, но не заметил никакого беспорядка. Он не пошел в подвал просто потому, что не любил его — там все было загромождено и в беспорядке. Все системы по переработке отходов находились внизу. Там же находились норки с отростками в субстрат, на котором было построено основание, где фильтровались минералы и вода. Освещение внизу было плохое. Это была единственная часть дома, где было по-настоящему мрачно.
— Это, наверное, новые системы, — заметила Роза, как бы убеждая себя. — Нет, не верно. Мы не экономили на каждом уголке дома. Все эти устройства в детской — лучшее, что мы могли себе позволить.
— Возможно, это потому, что все это произведение искусства и не все микробы уничтожены, — предположил Рик. — У новых технологий, как и у младенцев, появляются проблемы, когда режутся зубы.
Но Роза вроде и не слушала.
— А не мог ли Дитер принести что-то на обуви, когда вернулся из Африки? — спросила она. — На прошлой неделе он был дежурным, а?
— Он был в самом центре пустыни Калахари, — ответил Рик. — А это не то место, где можно подхватить микроб, способный участвовать в метаболизме протеинов с правосторонней поляризацией.
— Он вернулся самолетом, — возразила Роза. — А на самолетах полно этой дряни…
Рик не мог не понять, что Роза не оказывает ему ту поддержку, которую могла бы оказать, и он почувствовал, что его предали. Было жестко запрещено любить одного партнера-родителя больше, чем других, чтобы никто не считал, что его выделяют. Но Рик всегда чувствовал себя уязвимым с Розой. Она не была так симпатична, как Хлоу или Никола, но в ней было что-то, от чего его сердце таяло и ему не нравилось, когда она сердилась на него.
Поэтому он был благодарен Стивену, который захныкал, потому что говорить с кем-либо было бесполезно.
— Пойду его опять покормлю, — сказал Рик.
— Он еще не мог проголодаться, — обижено заметила Роза. — Еще не время.
— В последний раз он мало поел, — извиняющимся тоном возразил Рик, — и немного молока срыгнул. — Рик понял, что даже в том, как он говорил, был какой-то зловещий подтекст. — О, загрязнение, — сказал он мягко, — нельзя положить его в приспособление для кормления, а? В зараженную детскую. Что же делать, Рози?
— Возьми его в столовую, — ответила Роза. — Основная система может смешивать детское молоко не хуже, чем приспособление.
— Но там же нет соска, — запротестовал Рик. — Не могу я кормить его с ложки.
— Пусть автомат сделает какую-либо штуку из пластика, — посоветовала она. — Где-то в библиотеке есть программа. Эту штуку можно насадить на бутылку. Конечно, это делали в двадцать первом веке, но это поможет.
— Ему это не понравится, — жалобно произнес Рик.
— Не нужно, чтобы он погряз во всех этих рутинных делах, — упрямо настаивала Роза. Поскольку она много занималась начальным обучением, то считала себя экспертом по выращиванию детей, хотя и не делала ничего сверх того, что ей было положено. — Временами ему нужно что-то новое, необычное, особенно на этом "примитивном уровне".
К этому времени Стивен стал больше хныкать и дошел почти до полного рева. Рик поспешил уйти в надежде, что найдет необходимую программу, а автомат приготовит все что нужно, и его уши будут избавлены от пытки.
— К сожалению, кое-что обнаружили, — сказала врач, когда приехала в дом. — В лаборатории закончено исследование ДНК лепестков розы и чужеродного вещества в воде. Все это выглядит несколько неопределенно. Мне пришлось попросить помощи, но вы не должны беспокоиться. Мы уже обнаружили суть проблемы, а сейчас нужно только выяснить, как это все началось. Когда приедут другие, нам нужно будет опечатать детскую и на некоторое время отключить основные системы дома. Вы должны будете приостановить все работы, у вас могут появиться кое-какие затруднения, но все будет в порядке и, если повезет, мы закончим все через пару часов. Не беспокойтесь…