С потолков — огромные люстры на тысячи свечей, чтобы тёмными вечерами осветить каждый уголок такого огромного пространства.
Окна огромные в пол.
Расписные залы сменялись зеркальными.
Когда я увидела своё крохотное отражение в зеркальной стене одного из таких — совершенно смутилась. В своём мятом сером дорожном платье, растрёпанная после долгого путешествия, я себе показалась безнадёжной провинциалкой и абсолютно здесь не уместной. Как полевая ромашка в букете из пышных роз.
Зачем он только меня сюда притащил… Дикарку из леса…
Я притихла. Зор, бросив на меня быстрый взгляд, ничего не сказал, но сжал мои пальцы.
А потом нам стали всё чаще попадаться по дороге придворные барышни — и я в очередной раз была в полном шоке, какие они все расфуфыренные и красивые. Пышные юбки, сверкающие ткани… ужасно непривычные глубокие декольте по моде Империи, на которые даже мне смотреть было неловко.
И все они без исключения, приседая в реверансах или пряча рты за веерами, пялились во все глаза на… принца? Или меня, которую он ведёт за руку?
Пытаюсь выдернуть эту самую руку, кстати, но принц не пускает, сжимает крепче.
Ах да. Зверь не любит, когда добыча вырывается.
Приходится оставить руку в плену.
Потом соображаю, что кроме моего плаща на Зортаге же ничего нет! И ноги голые торчат из-под края — у него-то роста будь здоров, не то, что у меня!
Шиплю рассерженной кошкой:
— Не хочешь одеться сначала⁈..
Он смеётся:
— Да уже привык голышом за время, что по вашим горам диким шатался!
Снова пытаюсь выдернуть руку. С тем же успехом, правда.
— А дамочки эти ваши что, тоже привыкли?!!
— Не ревнуй, малышка! Этот шикарный вид был только для тебя.
Я вижу, что нахал откровенно наслаждается моим красным как помидор видом. Лучше б тут не было столько зеркал — потому что от стыда за то, как выгляжу перед всеми этими профурсетками, краснею и злюсь ещё больше.
— И-и-ив, сладкая, не закипай! Сначала уладим самые срочные дела. Потом можно будет и отдохнуть.
— И какие же у нас более срочные, чем поиски тебе штанов⁈
Кажется, говорю громче, чем надо — потому что очередные встречные барышни хихикают в расписные веера.
На меня… косятся завистливо, не скрывая, что мечтали бы попасть на моё место.
А я… Понимаю вдруг со всей отчётливостью, что место это никому не хочу отдавать.
Поэтому замолкаю, ускоряю шаг, приноравливаясь к размашистой походке Зора, и крепко сжимаю его руку в ответ.
Наградой мне — довольный серебряный взгляд искоса.
Смотрю только вперёд себя, на взгляды никакие не отвечаю. Пусть себе ничего не придумывает лишнего. Я из вредности, и только. Чтоб всякие там… развратницы не смели строить на него планов. У этого котика уже есть хозяйка!
— Ты спрашивала, какое дело настолько срочное? Представить тебя моему отцу, разумеется.
Зор останавливается резко в конце очередного зала.
Решительно толкает золочёную створку очередной гигантской двери.
И впихивает меня через порог.
Испугаться не успеваю.
Потому что Император великой державы, которым в моём детстве пугали таарнских детей, если они принимались себя плохо вести, оказался… совершенно, ни капельки просто не страшным!
В дальнем конце просторных покоев, пропахших душными благовониями, установлена была внушительных размеров зелёная бархатная кушетка, закиданная подушками разных цветов. По обе стороны от нее слуги махали пушистыми опахалами. Ещё один мальчишка-слуга сидел на полу, скрестив ноги, и держал над головой блюдо с виноградом и персиками.
Завидев нас, с подушек вскочил и покатился в нашу сторону… по-другому мне трудно было это назвать… невысокий пухленький человечек в белых шёлковых одеждах. Чёрная пышная бородка с проседью и длинная мантия, подбитая мехом драгоценного горностая. Мы торговали таким с Империей когда-то, ещё до войны.
— Сыночек! Драгоценный мой! Лапочка! Вернулся!
Я скептически оглянулась на двухметровую «лапочку», которая уже скорчила такую страдальческую мину, будто у него зуб внезапно заболел.
Императора это не остановило, он почти в прыжке кинулся на шею любимому сыну и от души прижал его к груди пальцами, густо унизанными золотыми перстнями.
— Я уж и не ждал мою кровиночку обратно! И где ты так надолго пропадал, соколик мой⁈
Зор осторожно отцепил от себя папочку, в последнюю минуту удержав злосчастный плащ. Я на всякий случай стыдливо отвела глаза. Сама осторожненько забилась Зору за спину. И приготовилась стоять как можно тише и не отсвечивать. Авось пронесёт, и Его императорское величество на мою скромную особу вообще не обратит внимания.