В шестидесятые годы «Бинг хай скул» располагалась в восьми милях от городской черты Ады. Она считалась сельской школой и была гораздо меньше, чем раскинувшаяся на большой территории городская. Хотя жившие по соседству с Роном дети могли при желании, и если бы согласились ездить сами, учиться в городской школе, практически все они выбирали эту, меньшую, главным образом потому, что школьный автобус из Бинга шел через восточную окраину Ады, а автобус городской школы – нет. Таким образом, большинство ребят с улицы, где жил Рон, учились в Бинге.
В седьмом классе Ронни выбрали старостой, а на следующий год – председателем ученического совета и – неофициально – лидером восьмых классов.
В девятый, первый старший, класс бингской школы он пришел в 1967 году в числе шестидесяти других учеников.
В Бинге не играли в футбол – эта привилегия негласно оставалась за Адой, чьи сильные команды каждый год соревновались за звание чемпиона штата. В бингской школе королем спорта был баскетбол, и Ронни, перейдя в девятый класс, начал играть в него, освоив игру так же быстро, как бейсбол.
Он никогда не был книжным червем, но читать любил и получал только отличные и хорошие отметки. Любимым его предметом была математика. Устав от учебников, Ронни зарывался в словари и энциклопедии. Он зацикливался на определенных темах и любил поразить товарищей словами, каких те в жизни не слышали. Если выяснялось, что собеседники не понимают смысл этих слов, он самодовольно стыдил их. Рон, например, изучал биографии всех американских президентов, запоминал множество мельчайших подробностей и месяцами говорил только об этом. Постепенно отходя от своей церкви, он тем не менее все еще помнил наизусть десятки стихов из Писания, которые часто цитировал, чтобы покрасоваться и выказать свое превосходство над окружающими. Но зачастую его «заморочки» вызывали у родных и друзей лишь снисходительные улыбки.
Спортсменом, однако, Ронни был и впрямь классным и поэтому пользовался в школе большой популярностью. Девушки его выделяли, он им нравился, они хотели с ним встречаться, и он, надо признать, не робел в их присутствии. Он стал уделять большое внимание внешнему виду и сделался привередлив в отношении своего гардероба. Ему хотелось иметь более шикарные вещи, чем те, какие могли позволить себе покупать ему родители, и он, не стесняясь, требовал их. Постепенно Рой начал приобретать для себя подержанную одежду, чтобы сын мог щеголять в дорогой.
Аннет, выйдя замуж, по-прежнему жила в Аде. В 1969 году они с матерью открыли в цокольном этаже старого «Жюльен-отеля» в центре города парикмахерский салон «Бьюти каса». Они усердно трудились, и вскоре их заведение стало популярным; теперь оно включало в себя и нескольких девушек по вызову, работавших на верхних этажах отеля. «Ночные бабочки» были неотъемлемой принадлежностью города в течение десятилетий и нанесли тяжелый урон нескольким законным бракам. Хуанита с трудом терпела их.
Выработавшаяся за долгие годы неспособность Аннет в чем бы то ни было отказать своему «маленькому братику» никуда не делась, и Ронни постоянно лестью выманивал у нее деньги на одежду и девушек. Обнаружив, что сестра имеет открытый счет в местном магазине одежды, он начал им пользоваться. Причем ему и в голову не приходило выбирать вещи подешевле. Иногда он спрашивал разрешения, чаще – нет. Аннет взрывалась, они ссорились, но в конце концов он хитростью все же заставлял ее оплатить его покупки. Она слишком сильно любила его, чтобы сказать «нет», и хотела, чтобы у ее братца было все только лучшее. В разгар любой стычки он всегда умудрялся ввернуть, как он любит ее, и, без сомнения, это было правдой.
И Рини, и Аннет тревожило то, что брат растет избалованным и слишком многого требует от родителей. Время от времени они набрасывались на него с упреками, случались серьезные ссоры, но Ронни всегда одерживал верх. Он плакал, просил прощения и в конце концов заставлял всех рассмеяться. Сестры иногда тайком друг от друга совали ему деньги, чтобы он мог купить себе то, чего не в состоянии были купить ему родители. Он мог быть эгоцентричным, требовательным, являясь всеобщим баловнем, вести себя совершенно по-детски – а потом вдруг, проявив незаурядную индивидуальность, заставить всю семью есть из его рук.
Все они безоглядно любили его, он платил им такой же любовью, и даже в разгар самой яростной перебранки все знали, что он обязательно получит то, чего хочет.
Летом по окончании девятого класса везунчики планировали провести каникулы в бейсбольном лагере ближайшего колледжа. Ронни тоже хотелось поехать, но Рой и Хуанита просто не могли за это заплатить. Он настаивал: это редкая для него возможность усовершенствоваться в игре и, возможно, обратить на себя внимание тренеров колледжа. Неделями он говорил только об этом и дулся, когда притязания его казались безнадежными. Наконец Рой нехотя согласился и взял кредит в банке.
Следующим «проектом» Рона стала покупка мопеда, вызвавшая протест со стороны родителей. Началась очередная серия отказов, упреков и разъяснений, что они не в состоянии это себе позволить и что вообще мопед – вещь опасная. Тогда Ронни заявил, что заплатит сам. Он впервые в жизни нашел работу – разносчиком газет – и начал откладывать каждое пенни. Накопив достаточно для первого взноса, он купил мопед и договорился с торговым агентом о дальнейших ежемесячных выплатах.
График погашения кредита рухнул, когда в город со своим шатром нагрянул проповедник секты «возрожденцев» Бад Чемберс. Его харизматические проповеди, сопровождавшиеся непрекращающейся оглушительной музыкой, собирали огромные толпы народа – провинциалам нашлось чем заняться по вечерам. Ронни пошел на первое же выступление, был глубоко впечатлен и на следующий вечер вернулся с большой частью своих сбережений. Когда по кругу передавали блюдо для пожертвований, он опорожнил все карманы. Баду, однако, требовалось больше, поэтому на третий день Ронни принес остальные свои деньги. А еще через день наскреб всю наличность, какую смог найти в доме или занять, и снова ринулся в шатер на очередную пламенную проповедь со своими добытыми тяжкими усилиями пожертвованиями. Целую неделю Ронни так или иначе умудрялся давать и давать, но когда Бад наконец покинул город, он обнаружил, что остался без гроша.
Потом он бросил работу, потому что она мешала бейсболу. Рой насобирал денег и расплатился за мопед.
Теперь, когда обе сестры жили отдельно, Ронни требовал, чтобы все родительское внимание безраздельно принадлежало ему. Менее обаятельный ребенок мог бы на его месте стать невыносимым, но Рон обладал невероятным талантом обольщения. Сам отзывчивый, дружелюбный и щедрый, он легко добивался бескорыстной щедрости со стороны семьи.
Когда Ронни начал учиться в десятом классе, к Рою обратился тренер футбольной команды из городской школы и предложил, чтобы его сын перешел в нее. Парень был прирожденным спортсменом, к тому времени вся Ада знала его как выдающегося баскетболиста и бейсболиста. Но Оклахома – штат футбольный, и тренер заверил Роя, что на футбольном поприще, в составе «Пум», мальчика ожидает более блестящее будущее. С его физическими данными, скоростью и уверенной рукой он может легко стать классным игроком, а возможно, будет замечен и на более высоких уровнях. Тренер обещал каждое утро заезжать за Роном и отвозить его в школу.
Решение, однако, оставалось за самим Роном, и он предпочел остаться в Бинге, по крайней мере еще на два года.
Сельская община Ашера затерялась близ шоссе номер 177 в двадцати милях к северу от Ады. Народу в ней живет немного – менее пятисот человек, – никакого «делового центра», заслуживающего упоминания, в городишке нет – всего лишь пара церквей, водонапорная башня да несколько асфальтированных улиц с разбросанными вдоль них стареющими домами. Гордость Ашера – прекрасная бейсбольная площадка, расположенная на Дивижн-стрит, позади крохотной заштатной городской школы.