Сын Тайны, который знал озеро, как свои пять пальцев, правил передней лодкой. Остальные старались держаться вплотную друг за другом, чтобы не потеряться в темноте. Вскоре озеро кончилось, и впереди замаячили неясные очертания берегов.
Причалить оказалось не так-то легко, так как по краям озеро сплошь заросло высоким камышом, который с громким треском ломался, когда люди пытались провести сквозь него свои лодки. Прошло довольно много времени, прежде чем весь отряд высадился на сушу.
Шварц и Пфотенхауер все время держались рядом и ни на шаг не отпускали от себя онбаши. Они понимали, что показываться на глаза фельдфебелю тот не захочет, но он вполне мог вынашивать тайный замысел — при первом же удобном случае убежать к Абуль-моуту в Омбулу. Поэтому оба немца были начеку и бдительно следили за каждым движением капрала. Впоследствии их недоверие рассеялось, так как онбаши не делал никаких попыток к бегству и все его поведение подтверждало, что на него вполне можно положиться.
Оставив озеро позади, люди зашагали вперед по правому берегу залива. Онбаши вел их по опушке леса, через кустарник: он был не слишком густым, и кроме того, здесь было светлее, так как верхушки деревьев не закрывали неба.
Место, где кончался залив, было ярко освещено. Два огромных костра горели возле самой воды, а за ними начиналась бесконечная темная равнина, вдоль которой виднелась полукруглая цепь огней.
— Это и есть лагерь фельдфебеля? — спросил Шварц онбаши.
— Да, господин, — отвечал тот, — если мы подойдем ближе, то увидим его людей.
— С этим мы пока подождем. Что это за маленькие огни там, вдалеке?
— Это сторожевые костры. По ночам несколько часовых стерегут лошадей, чтобы те не разбежались.
— Я насчитал десять костров. Правильно?
— Да.
— Ты знаешь, когда часовые меняются?
— Только один раз, в полночь.
— Устроено не очень-то умно, но нам это только на руку. Значит, смена постов нам не помешает.
— В чем не помешает, эфенди?
— В том, чтобы нейтрализовать этих десятерых, прежде чем мы начнем нападение на фельдфебеля.
— А не лучше ли сперва схватить чауша и тех, кто с ним?
— Это было бы глупо: сторожа наверняка услышали бы шум и убежали.
— Но с ними нам тоже не удастся справиться без шума!
— Об этом не беспокойся! У меня есть один план, и я надеюсь, что могу рассчитывать на твою помощь.
— Конечно, эфенди! Я вижу, что ты все еще мне не доверяешь, но я сумею доказать тебе, как сильно ты ошибаешься. Какое поручение ты хочешь мне дать?
— Ты знаешь всех этих людей?
— Еще бы! Они ведь недавно были моими подчиненными!
— И ты помнишь их имена?
— Все до единого.
— Очень хорошо. Сейчас у меня при себе есть сотня человек. Я отберу двадцать из них, по двое на каждого часового.
Шварц подозвал к себе двадцать солдат, которые показались ему наиболее подходящими для выполнения предстоящего задания, и стал вполголоса их инструктировать:
— Сейчас мы с обнаши пойдем вперед, а вы двинетесь за нами, захватив с собой веревки и шнуры, чтобы связать десять человек. Когда мы приблизимся к первому часовому, вы ляжете на землю, чтобы он вас не заметил, а онбаши подойдет к нему поближе и окликнет его по имени. Когда этот человек увидит перед собой унтер-офицера, которого все здесь считают погибшим, он, должно быть, чрезвычайно удивится и забудет об осторожности. Пока онбаши будет отвлекать его разговором, я подкрадусь к нему сзади и так крепко схвачу его за горло, что он не сможет издать ни единого звука. Тогда один из вас должен быстро подняться с земли, подойти к нам и крепко-накрепко связать парня. Вот и все, что от вас требуется.
— Но что я ему скажу? — растерянно спросил капрал.
— Все, что тебе в голову взбредет. Долго говорить тебе вообще не придется, так что попасть в затруднительное положение ты, скорее всего, не успеешь. Я постараюсь сделать так, чтобы первая же фраза застряла у него в глотке, а ты, если тебе это будет приятно, можешь вообразить себе, что он лишился дара речи, пораженный твоим неожиданным появлением. Главная твоя задача — увести его как можно дальше от костра и встать таким образом, чтобы он вынужден был повернуться ко мне спиной. Понял?
— Да, эфенди. Обещаю тебе, что я так хорошо справлюсь со своим поручением, что ты останешься мной доволен.
— Это в твоих интересах, потому что, если ты допустишь хоть малейшую ошибку, я попросту пристрелю тебя из этого вот револьвера, который, как ты, наверное, заметил, я постоянно ношу при себе.