Машка – матрац.
Мойка – бритва.
Накрывать поляну – подавать пищу.
Объебон – обвинительное заключение.
Парашют – полог из старых простыней и тряпок, натянутый между окном и шконкой, чтобы хоть как-то направить поток воздуха.
Погоняло – прозвище.
Приколоться – поговорить, пообщаться.
Продол – коридор на этаже, на котором расположены «X».
Пятак – кусочек относительно не занятого пространства (1,5–2 м²) в «X» перед тормозами.
Рабочка – хоз. обслуга в СИЗО. Набирается, как правило, из добровольцев-первоходов (впервые осужденных), осужденных на срок до трех лет, с отбыванием наказания в колонии общего режима.
Ракушка – раковина, умывальник.
Рамсы – споры, разборки.
Реснички – приваренные к окну под углом в 45° стальные жалюзи.
Решка – от слова «решетка». Окно в хату.
Сборка – категория камеры, в которой собирают заключенных (ЗК), прибывших из изолятора временного содержания (ИВС), а также со всего Централа для пересортировки. На сборке можно провести от нескольких часов до нескольких дней.
Семья – несколько человек, объединившихся внутри «X». Вместе питаются, получают кабаны, поддерживают друг друга.
Слоник – каменный барьерчик высотой в 1 метр, отделяющий парашу (дальняк) от «X».
Смотрящий – человек из братвы, обеспечивающий порядок в «X», гарант от беспредела.
Стакан – одноместные боксики, в которые забивают по 20–30 человек.
Телевизор – шкаф для хранение продуктов и посуды.
Телефон – разговор с другой «X» через систему отопления при помощи металлического фаныча на основе известного акустическою эффекта распространения звука.
Тормоза – дверь в «X».
Третейский судья – как правило, наиболее опытный и уважаемый человек в «X». Относительно беспристрастно разводит рамсы.
Фаныч – алюминиевая кружка.
«X» – обозначение хаты – камеры в маляве.
Хозяин – начальник СИЗО, зоны
Чифир – чисто тюремный напиток стимулирующего действия из сверхдозы чая.
Чифирбак – металлическая кружка для чая. в которой варится чифир.
Шахтер – категория ЗК, живущих под шконками.
Шконка – металлические двухъярусные нары.
Шленка – миска.
Шнифт – смотровой глазок в дверях-тормозах.
Шуба – неоштукатуренный цементный наброс на стенах в тюрьме.
Прием и «сборка»
Из ИВС нас отправляют в «Матроску». Идет погрузка в автозак. В каждой из двух клеток, рассчитанных максимум на шестерых, уже забиты человек по 15.
Нас осталось еще восемь. Из-за восьми человек никто не станет гонять автозак еще раз. Конвой начинает утрамбовку. Двоих забили в стакан. (Отдельная клетка на одного человека – особо опасного преступника, в автозаке). Лицом к лицу. Иначе не помещались. Но дверь стакана все равно не закрывается.
Конвой упирается в нее сапогами и доминает. Еще по трое в каждую клетку. Мне не повезло: восьмой – последний. Мною, используя решетку клетки, трамбуют остальных. Упираюсь лицом в чье-то пальто. Стараюсь наклонить голову, чтобы упереться лбом, а не носом. Иначе задохнусь. Конвой наваливается на решетку и навешивает замок.
Минут 10–15 стоим. Конвой что-то утрясает с документами. Кто-то уже стонет: «Командир, поехали – дышать нечем!»… «Выдыхай через жопу», – ржет конвой. Наконец двинулись.
Едем более часа. В нашей клетке 2–3 наркомана. У них ломка. В середине пути у одного из них начинается рвота.
У меня (оказывается, мне все-таки повезло – я крайний у решетки и мне достается немного воздуха) одна забота – беречь очки. Я не догадался снять их при погрузке, и теперь спина в пальто впередистоящего вдавливает их в переносицу.
Несколько мощных толчков. Въезжаем в тамбур «Матроски». Приехали. Слава Богу, конец.
Оказалось – только начало…
Нас выстроили. Перед нами, за решеткой стоит ДПНСИ (Дежурный Помощник Начальника Следственного Изолятора)… Перед ним гора папок – это наши дела. Перекличка. Среди нас половина приезжих с Кавказа, Средней Азии – лица «кавказской национальности».
По-русски говорят и понимают плохо. Фамилии перевирают. Все нервничают. Наконец загоняют на сборку.