стоял у большого окна, откуда было видно город. Грант заказал традиционный тайский
ужин с такими блюдами, как жареная с чесноком рыба в красном соусе чили, карри со
сладким картофелем и луком, жареные овощи в устричном соусе. Грант сел, и Квинн
выдвинул мне стул рядом с Грантом.
– Думаю, ты захочешь сесть тут, – шепнул он.
Я посмотрела в глаза Квинна и сузила свои.
– Что? – спросил он. – Ты должна быть благодарна.
Грант говорил с Анжелой, мы с Квинном стояли за стулом.
– Спасибо, – сказала я.
– Квинн все знает, – он постучал пальцем по лбу. – И все видит.
Я закатила глаза.
– Квинн знает, что старина тебе нравится, – он фыркнул со смешком, и мы
рассмеялись. Я радостно села рядом с Грантом.
Ужин был приятным, мы ели, пили, смеялись и рассказывали истории. Я почти не
говорила, слушала о путешествиях остальных за столом.
Адам и Анжела купили дом в Оклэнде год назад и пытались основать семью. Адам
продавал Кока–колу, которую пил, только когда приходилось, они собирались жить в
Новой Зеландии не меньше четырех лет. Анжела была бывшей балериной и надеялась
открыть танцевальную школу для девочек. Она хотела дочь, переживала, что в тридцать
четыре будет поздно рожать.
Я рассказала ей о моей маме, как она родила близнецов в тридцать четыре, а меня в
сорок два, и она вытерла слезы с глаз. Она была доброй и заботливой женщиной,
напоминала мне Кэролайн и выглядела как балерина. Ее волосы были стянуты в тугой
пучок, а фигура была подтянутой. Она смотрела в глаза, пока мы говорили, и я надеялась,
что у нее будет ребенок, о котором она мечтала.
А я была в одном из самых экзотических городов мира, пила дорогое вино в
отличном отеле и ела местные деликатесы. Эмоции бушевали во мне, и мне было не по
себе. Я подумала о домашнем пюре и салате с курицей Кэролайн, и хотя я была счастлива
впервые за долгое время, я скучала по Индиане.
После пары часов и множества бутылок вина комбинация из тоски по сестре и
расстройства из–за утраченного шанса поплавать с Грантом была слишком сильной,
чтобы выдержать. После полуночи я извинилась и ушла в свой номер. Я раздевалась,
когда в дверь постучали.
– Секунду, – сказала я, пытаясь сменить платье на ночную рубашку, не упав с
кровати
Грант стоял там, когда я открыла дверь.
– Ты в порядке?
Я кивнула.
– Уверена?
– Я в порядке. Перепила и думала о сестре. Я думала, что готова все изменить… – я
звучала невнятно. – Пора было перевернуть все, – я потерла лоб.
Он издал приглушенный смешок.
– Хорошо. Ты казалась там тихой, и я хотел убедиться, что ты не расстроилась.
Я подняла голову и посмотрела на него. Я не могла себя сейчас контролировать, так
что почему–то разрыдалась. Я поднесла ладонь к лицу и отошла от него. Он проводил
меня до кровати, и я сидела и плакала в его плечо, пока он гладил меня по спине.
– Не знаю, почему я плачу, – тихо сказала я.
– Все хорошо. Порой это помогает.
Я глубоко вдохнула и села прямее.
– Разговор с Анжелой о детях напомнил мне о сестре… и обо мне, и как… – я
вытерла глаза, – как мало я думала о семье и важном.
– Вот и причина слез.
Я кивнула.
– Я всегда думала убежать в место лучше.
– Это из–за места в экипаже?
Я покачала головой.
Грант прижал ладонь под моим подбородком и повернул мое лицо к нему.
– Я просто послушал интуицию. Это не из–за того, что ты женщина. Я ни на миг не
сомневаюсь, что ты справилась бы, – он смотрел мне в глаза. – И я не сомневаюсь, что
был бы рад твоему обществу каждый день.
В комнате было темно, моя голова кружилась. Я смотрела в его глаза, ощущала его
дыхание на своей коже, и мне хотелось его больше, чем кого–либо в моей жизни. Я
смотрела на его лицо, он разглядывал меня. Выражение его лица изменилось из
сочувствия на желание. Он склонил голову, приоткрыл рот, его глаза прищурились, и он
прижался губами к моим губам.
Я не успела насладиться нежностью его губ, а он уже стоял передо мной, проводил
рукой по волосам, а слова «Не могу, жена» висели между нами в воздухе черным
туманом.
Глава 15
Он ушел так же быстро, как появился.
Я выбежала в фойе, когда Квинн прошел в двери.
– Милая пижама, – сказал он.
Я скрестила руки на груди и оглянулась на комнату Гранта. Его дверь была закрыта.
– Я помешал? – спросил Квинн.