– Зачем ты спросила его про книгу? – спросил Квинн.
– Не знаю даже. Я пыталась завести разговор, а потом поняла, что книги с ним нет. Я
привыкла видеть ее с ним, вот и отметила, что сегодня книги нет.
Квинн тряхнул головой и потянулся к пиву.
– Он будет в порядке.
– Что с той книгой? – спросила я.
Квинн схватил бутылку пива, открутил крышку и сделал большой глоток, закрыв
глаза, а потом открыл их и ответил мне:
– Я не знаю. Думаю, это книга его жены. В ней есть листок, он всегда сложен. Я
видел, как он пару раз вынимал его, смотрел на него, когда думал, что я не гляжу. Я мало
об этом знаю.
Сердце сжалось. Грант открылся мне – и всем нам – пытался насладиться жизнью без
печали, что терзала его каждый день, а я ему не дала. Я опустила голову от мысли, что
испортила человеку праздник.
Я прижала ладонь к ноге Квинна и взмолилась:
– Можешь сходить за ним? Я ужасно себя чувствую. Его нужно вернуть.
– Обещаю тебе, он в порядке. Он вот–вот придет. Наверное, пошел в туалет.
Через десять минут я заметила походку Гранта. Я быстро встала и побежала к нему
по песку, пока он не дошел до костра. Я стояла перед ним без обуви, и от этого разница в
росте стала еще сильнее. Я задрала голову, чтобы увидеть его глаза.
– Мне так жаль, – начала я. – Я не хотела расстроить тебя вопросом о книге.
Он посмотрел на меня.
– Квинн сказал, что она принадлежала твоей жене. Я не знала. Тогда я молчала бы.
Его прошлое было для меня загадкой. Я знала о его личной жизни лишь то, что у
него была жена, и она умерла. Я не знала, когда, почему, и не знала, как сильно он все еще
страдал. Но я переживала за него, и я не хотела ворошить его боль.
Он отпрянул на шаг.
– Все в порядке, мне просто хватило на сегодня. Может, нам всем уже стоит
возвращаться, фейерверк можно посмотреть и отсюда. Я устал, – сказал он и пошел прочь.
Я стояла, опустив руки и повесив голову, смотрела, как он прошел мимо костра и
пропал в ночи. Я последовала в нескольких шагах позади него.
– Грант предложил вернуться на борт, – сказала я Квинну, когда подошла к нему.
– Зачем?
– Ему нехорошо, – сказала я.
– Что?
– Ты сказал, что он будет в порядке, но это не так. Я его расстроила, и теперь он
хочет уплыть.
Квинн вздохнул и свободно обвил мои плечи рукой.
– Прости, Джесс. Что бы ты ни сказала, он знает, что ты не хотела навредить. Может,
сейчас он не в порядке, но будет, – убедил он меня и убрал руку.
– Мы вовремя! – Софи вскочила на ноги, пища.
– Что такое? – спросила я.
Она указала на воду.
– Фонари!
Я подняла голову и увидела за кругом людей у костра толпу детей, бегущих по
пляжу с бумажными фонариками, что напоминали бумажные шарики. Они зажигали их
один за другим, наполняли горячим воздухом и отпускали к луне. Тысячи фонариков
полетели по воздуху, пронзая темное небо потусторонним сиянием, словно кто–то
развесил среди звезд гирлянды огней. Я потрясенно покачала головой и заметила, что
Грант смотрит на сияние в стороне.
После светового шоу мы слушали, как кто–то играет на гитаре десять минут, а потом
толпа на пляже ждала фейерверк. Грант прошел к Квинну и что–то сказал, а потом Квинн
махнул нам.
Мы вернулись на борт, Грант ушел к себе и не возвращался. Повисла неуютная
тишина, мы с Софи и Нираном переглядывались, но, к счастью, Квинн спас вечер
хлопушками и шляпами. Я могла лишь извиниться перед Грантом и оставить его в покое,
так что мы праздновали Новый год на корме. В полночь начались фейерверки и не
прекращались.
В полвторого ночи Квинн в трусах и шляпе храпел на кровати. Софи укуталась в
одеяло на диване в каюте, Ниран уснул на шезлонге, как пьяный загорающий, а я сжалась,
почти уснув, под кардиганом в кубрике. Я подняла голову и села, услышав шаги и увидев
Гранта, поднимающегося сюда.
– Привет, – прошептала я и посмотрела на часы одним глазом. – Мы скучали, – я
притянула колени к груди.
– Замерзла? – спросил он.
– Я в порядке. Прохладно. Но не как на Новый год дома, так что я не жалуюсь.
Он сел напротив меня, был в шортах и рубашке, отклонился на подушку и вытянул
ноги перед собой, скрестив их в лодыжках.
– Садись рядом, – сказал он и прижал ладонь к месту рядом с собой.
Я взглянула на его руку, а потом ему в глаза, после чего подошла и села. Он вытащил
из шкафчика полотенце и укутал мои плечи, притянул меня к себе.