не хотели? В худшие моменты жизни я вспоминала удобные и простые радости. Грант не
отличался. Время лечило многие раны, но не стирало воспоминания. Может, он хотел,
чтобы Мэри знала, что он снова счастлив.
– Надеюсь, я смогла сделать тебя счастливым.
– Смогла.
Глава 31
Неделю спустя мы сели на рейс из Майами в Нью–Йорк, пересели и полетели в
Дубаи в Объединенных Арабских Эмиратах.
– Это не считается как поездка в Нью–Йорк, – выдохнула я, пока бежала с рюкзаком
на плечах.
Мы прибыли в Дубаи, там тоже толком ничего не увидели, поспали на полу
аэропорта четыре часа и полетели в Мускат, Оман, где Грант должен был встретиться с
кораблем. Перед пристанью мы проспали десять часов в отеле Гранд Хьятт. Это место
станет для Гранта домом на следующий месяц.
Следующим утром мы позавтракали в лобби и поехали на такси к пристани. Как
только наши документы проверили, мы отправились к причалу 15.
И корабль был там.
Вокруг кипела активность. Люди спешили, говорили по телефону или между собой.
Корабль рядом с «Представь» чинили, из радио на пристани играла местная музыка.
Местные занимались делами, а корабль стоял среди них гордо, но закрыто. Если бы они
только знали, сколько он вытерпел, как не сдавался без боя. Несколько боевых травм
было видно, шрамы и царапины остались от лодок, врезавшихся в него: сломанные перила
опасно свисали с края, вмятины усеивали покрытие. Грант взял меня за руку, двое мужчин
начали убирать брезент. Я сглотнула, дыры от пуль и хаос от ночи спасения тут же стало
видно. Грант отпустил меня и поспешил на палубу, а потом повернулся и протянул руку.
Я смотрела на него, замерев от страха.
Грант опустил руку.
– Ты не обязана туда идти, Джесс. Серьезно.
– Я хочу.
– Уверена? – спросил он.
Я кивнула, взяла его за руку и прошла на место преступления. Подушки были
перевернуты и в грязи. Бумага валялась по всему кубрику, а еще пластиковые стаканы и
окурки.
«Эммы» не было.
Я замерла на вершине лестницы, что вела в каюту, опустила голову. Под палубой все
было разрушено, я прикрыла рот и нос, чтобы заглянуть. Ковер убрали, но следы крови,
еды и мочи остались. Стол склонился, диван был разрезан на четыре части.
А потом я увидела это.
В углу между столом и стеной блестел мой золотой Будда.
Я ушла на палубу и глубоко вдохнула. Грант говорил с двумя на палубе, указывая на
мачты. Я скрестила руки и закрыла глаза.
Он подошел сзади и спросил:
– Ты в порядке?
– Мой Будда–путешественник внизу. Он выжил.
– Как и мы, – он потер мою руку. – Хочешь, принесу его тебе?
Я кивнула.
Грант спустился и тут же вернулся с Буддой, отдал его мне. Он не пострадал. Его
радостная улыбка заставила меня захотеть увидеть Найтов, Нирана и Софи.
Я сошла на пристань и села, свесив ноги к воде. Ветер ударял по лицу, и я
повернулась к нему, чтобы он высушил мои глаза. Я не хотела плакать. Я хотела быть
сильной ради Гранта и корабля. «Представь» был лишен красоты жестоким образом,
оставлен уязвимым, но устоял. Я посмотрела на воду у корабля, радовалась тому, что его
починят, оживят, и ветер снова наполнит ее паруса.
Грант присоединился пятнадцать минут спустя.
– Идем. Они соберут команду для меня, я вернусь через пару дней уточнить детали.
А пока они найдут уборщиков и приведут корабль в порядок
Я встала и обняла его. Он потер мою спину и крепко держал меня. Его грудь
раздулась и опустилась, он медленно выдохнул.
– Я рада, что пошла с тобой, – сказала я, отодвинувшись.
– Да?
Я кивнула.
– Они постараются сохранить наши вещи, но я узнаю об их состоянии только на
следующей неделе.
– Ничего.
Грант взял меня за руку, мы вернулись в отель, где поужинали в комнате, а потом
устроились в постели.
Он притянул меня поверх себя, мы лежали так, он прижимал меня к своей голой
груди, мое ухо было поверх его бьющегося сердца.
– Долго будет идти ремонт?
– Чуть меньше месяца.
– Тебе нужно все время быть здесь?
– Да.
– Я буду безумно скучать, – сказала я, подняв голову.
– Я тоже, – Грант обхватил мое лицо руками, прижался губами к моим. Мы
целовались как в последний раз, жадно и яростно, а потом провел рукой по моей спине.
– Я не хочу тебя покидать, – сказала я.
– Все будет хорошо, а тебе нужно вернуться.