— Это все вопросы, которые вы намеревались со мной обсудить?
— Нет, Ваше императорское величество. Самый непростой вопрос я оставил напоследок.
— Внимательно слушаю вас, принц.
— Я прошу у вас руки вашей младшей дочери Анастасии, — сказал я, встав по стойке «смирно», глядя в глаза Маргариты II.
— Эх, знал бы ты, смазливый перс, кому отдала свое сердце моя дочь? — по-русски, едва слышно, прошептала императрица.
— Прекрасно знаю, — тоже шепотом, по-русски ответил я.
МаргаритаII аж подпрыгнула на кресле от неожиданности и, часто моргая крайне удивленными глазами, уставилась на меня молча, в ожидании ответа.
— Мне послышалось, или вы говорили со мной по-русски? — поинтересовалась императрица.
— Нет, вам не послышалось, Ваше императорское величество.
— А зачем тогда весь вечер ломали комедию?
— И у стен бывают уши.
— А почему тогда перешли на русский?
— По вашим глазам понял, что вопрос с Анастасией очень непростой. Девушка влюблена в другого молодого человека.
— Да, она мне так и заявила недавно. К сожалению, ее любовь закончилась трагедией, ее возлюбленный погиб в бою с турками. Анастасия поклялась никогда не выходить замуж, пригрозила уйти в монастырь, если я ее буду принуждать к замужеству, хочет до конца дней своих сохранить верность своему молодому графу.
— И вы готовы были отдать руку дочери императрицы графу?
— Для счастья детей я готова на все, даже мужа своего не пожалела, когда узнала о его планах в отношении наших детей.
— Видеть на троне Ирана своих внуков вы не желаете?
— Это было бы очень хорошо, но Анастасия не согласится на брак с вами, а принуждать ее я не стану. Если вы знаете, у меня есть еще дочери, они чуть старше Анастасии, но они пока никому свое сердце не отдавали.
— Извините, Ваше императорское величество, никто другой, кроме Анастасии мне не нужен, я ей тоже отдал свое сердце и душу, а ее портрет ношу возле своего, — сказал я, доставая кулон.
— Объяснитесь принц, что все это значит? — тихим шепотом, в полном смятении, прошептала императрица, разглядывая раскрытый кулон с изображением своей младшей дочери.
— Принц Искандер Пехлевани, наследник престола Ирана, и якобы погибший возлюбленный вашей дочери, одно и то же лицо, — поклонился я Маргарите II.
— Вы самозванец!?
— Ни в коем случае. Отец, я и дед под пытками скажем, что я урожденный принц Искандер, плоть от плоти сын Рустема и Гюльзар Пехлевани, любимый сын, брат и внук.
— Как такое может быть?
— Если у вас есть для меня время, то я готов поведать все, знаю, вы никому не расскажите, сохраните сведения в тайне.
— Государственные дела немного подождут, но и к вашей семейной тайне я отнесусь, как должно относиться к государственной тайне..
Больше часа я рассказывал без подробностей от момента первой встречи с Анастасией и до сегодняшнего дня. За время рассказа, выражения лица у императрицы менялось несколько раз.
— А знаете, принц, мы легко можем проверить ваши слова, правду вы мне рассказали или красивую сказку поведали, — поднимаясь с кресла, произнесла императрица. — Анастасия здесь живет второй месяц. Дочь сразу приехала ко мне после подавления заговора. Она очень тяжело переживает весть о гибели графа. Не дай Бог, ваши слова не подтвердятся, и вы сильнее разбередите душевную рану Анастасии, я как мать, разорву вас на клочки.
Взяв со стола серебряный колокольчик, позвонила. Появившемуся в двери гвардейцу приказала позвать в кабинет Её Высочество. Я стал к двери спиной, пытаясь справится с волнением, не ожидал, что могу встретить здесь любимую Анастасию.
Дверь отворилась, и вошла девушка, ее появление я заметил краем глаза.
— Мама, вы меня звали? — услышал я голос любимой.
— Дорогая, тебе знаком этот молодой человек? — спокойным голосом произнесла императрица.
Я повернулся лицом к Анастасии.
— Сашенька, дорогой мой, любимый! — воскликнула девушка, бросившись в мои объятия, покрывая лицо поцелуями. — Я знала, я знала, что ты жив, не мог ты меня обмануть, давая слово выжить на той войне! — не прекращая меня целовать, в паузах говорила Анастасия, одновременно, от переизбытка чувств, начав плакать. Она, борясь с рыданиями, не обращая внимания на мать, продолжала меня целовать безостановочно.
Крепко обняв Анастасию, я, не выдержав, тоже впился поцелуем в ее губы. Господи, как долго я ждал этой минуты!
— Молодые люди, это выглядит, по крайней мере, неприлично, — негромко сказала императрица, — целоваться, не обращая ни на кого внимания.