В ответ на мое требование Константин Борисович выпрямляется и стягивает с себя штаны вместе с трусами, вожделенно наблюдая за моим трясущимся, гостеприимно раскинувшимся телом.
Я знаю этот взгляд. Сейчас он будет пользовать мое тело в свое и мое удовольствие, как долбанный кукловод!
Вид его твердого великолепного члена заставляет мои яичники завязаться в узлы, что отдается мощным спазмом внизу живота.
Это просто животные инстинкты. Ни с кем другим в своей жизни я не испытывала подобного буйства гормонов. Я хочу, чтобы он подошел и ВЗЯЛ меня. Хочу, чтобы оставил во мне свое семя со всеми вытекающими последствиями.
Говорю же, этот мужчина меня с ума сводит!
Он возвращается, распихивает мои ноги своими коленями и обхватывает мою талию ладонями. Тянет мои бедра на себя и резко входит, привстав мне навстречу.
Стонем в унисон, потому что это так остро. Это так горячо.
Я прогибаюсь в пояснице и хрипло вскрикиваю, запрокинув голову. Он повторяет свои толчки снова и снова. Входит легко и без каких-либо препятствий.
Обхватываю пальцами широкие запястья и приподнимаю голову, чтобы видеть его.
Голова Князева наклонена вниз, губы приоткрыты, тело плавно двигается в четком ритме. По мощной груди моего мужчины стекает пот, и у него все-таки шесть кубиков, а не четыре. Я это еще в прошлый раз обнаружила. Эта тайная парочка являют себя, когда он активно работает нижней частью тела.
Вот прямо как сейчаааааасс…
Ммм…
А еще он смотри вниз, туда, где наши тела соединяются.
Я тоже хочу посмотреть, поэтому пытаюсь приподняться. Костя видит это и лыбится, как Люцифер.
— Хочешь…сфоткаю?.. — порочно спрашивает он.
Напрягаюсь изо всех сил и сжимаю его внутри себя, отчего он резко выдыхает и падает вперед, опершись на руку.
— Ммм… — сквозь зубы стонет Мой Пленный, продолжая толкать меня себе навстречу другой рукой и вбиваться в мое тело.
Сцепляю зубы, как олимпиец, и повторяю свою атаку.
— Зараза… — выдыхает он, падая на меня.
Выходит из меня и шумно дышит, уткнувшись лбом мне в грудь. Спустя минуту он поднимает голову и сверлит меня голубыми прожекторами. Смотрю в ответ с превосходством:
— Если кончу раньше времени, не получишь свой подарок… — предупреждает он.
— Получу, — заверяю я.
Он сипло смеется и просовывает руку мне под голову. Накрывает мои губы своими и очень развязно целует.
— Думаешь, будешь вертеть мной?.. — шепчет Костя мне на ушко, и снова входи в меня, забросив мою ногу себе на талию.
— Буууууудууууу! — отвечаю в потолок, так как сейчас кончу.
Он трется пахом о мой клитор. Еще несколько толчков и все. И он прекрасно об этом знает.
— Бл*ть…давай, Лиана…ммм…
— Ааааа… — пищу я, кусая его плечо, и позволяю горячей волне прокатиться по своему телу.
Мои внутренние стеночки сжимают Князева в безумных судорогах, только я их уже не контролирую. Мы стонем и льнем друг к другу, будто последние люди на земле. Лежим и дышем, как после двадцатиминутной кардиотренировки. Я не хочу расцеплять рук, не хочу его отпускать. У него нет таких проблем, он просто вдавил меня своим телом в матрас и спокойно выравнивает дыхание.
Думаю, у него вся спина расцарапана.
В следующий раз, пусть свяжет мне руки…
Хихикаю и поворачиваю голову, чтобы поцеловать его голову, лежащую рядом с моей.
— Князев… — зову хриплым полушепотом.
— Чего?.. — отзывается он в матрас, не шевелясь.
— Ты меня раздавишь…
— Ммм… — вздыхает он и перекатывается на бок вместе со мной.
Закрывает глаза, обхватив меня руками и ногами, как любимую игрушку.
— Нет! — возмущаюсь я, пытаясь выпутаться. — Не спи! Где мой подарок?
Он улыбается и бормочет:
— Завтра…
— Но, я хочу сегодня!
— А я сказал, завтра.
Да уж, повертишь таким!
— Одеяло… — надувшить, говорю я.
Он приподнимается ровно настолько, чтобы я могла вырвать из-под его громадного тела одеяло. Как только накрываю нас, он тут же просовывает одну руку под мою подушку, а второй прижимает меня к себе.
Целует мое плечо и отрубается.
Он очень устал, я знаю. Все из-за меня. Я буду охранять сон своего Голиафа до самого полудня.
Глажу его руку, с удовольствием ощущая, как поднимается и опускается широкая грудь за моей спиной. Наши тела совпали, как пазл. Его большое и мое поменьше. То есть, совсем совсем поменьше.
Теперь он будет всегда со мной. Он сам выбрал меня.
За болконной дверью опять метет. Где-то далеко вижу огни Москва-Сити.