— Я не даю никаких обещаний.
— Мудак.
Пальцы сжимают нижнюю часть моего лица, сдавливая щеки.
— Выходит, твой Господин — мудак. Удачное начало, не забывай о нем.
— Отлично. Господин — мудак. Теперь ты отстанешь от меня?
Его голова наклоняется влево, а затем вправо в медленном покачивании.
— Последствия, рабыня. Ты еще не получила свое наказание.
— Наказание? Какого черта, разве это… — произношу я, смотря на его голую грудь, — это не является моим уроком?
— Тебе начинает это нравиться. Поэтому, давай наслаждаться обществом друг друга, словно это не единственная наша цель. Одно из двух. Выбор за тобой.
— Еще одно удовольствие, которым ты собираешься насладиться? — спрашиваю я, с просачивающимся в мой голос ядом.
— Ох, рабыня, ты даже не представляешь насколько. Я буду наслаждаться этим больше, чем ты можешь себе представить.
Конечно, он будет.
— Тогда ты должен мне доказать, что я избавлюсь от тебя.
Он смеется, издавая мягкий звук, который заставляет меня встретиться с ним взглядом, осознавая свою ошибку.
— Слезь с меня! — исправляюсь я. — Не… таким образом. Иисус. Ты всегда трахаешь мозг?
— Только тебе. Сейчас выбирай. Кнут или флоггер.
Мои глаза округляются, вспоминая приятное жжение. Неужели флоггер принесет мне столько же удовольствия?
— Это все варианты?
Снова эта улыбка.
— Мы могли бы продолжить с того момента, на котором остановились.
— Никогда! — слова срываются с моих губ раньше, чем я могу осмыслить сказанное им.
Большая часть меня, практически не хочет останавливаться, но это идет вразрез с моим желанием умереть. Против всего, что я храню в своем сердце. Я выдерживаю его пристальный взгляд и честно отвечаю:
— Флоггер.
— Жаль, что ты ответила так, и тем не менее — это ложь. В конце концов, ты отдашься мне, — мои ноги все еще приподняты, когда он освобождается из захвата моих бедер. — Но пусть будет по — твоему.
Член Господина по — прежнему также возбужден, как ощущалось, когда его длина скользила по моей киске. Я отворачиваюсь, когда он направляется к входной двери, отказываясь созерцать его тело, или пялиться на мужскую задницу. Боль будет лучше, чем альтернатива, где он трахает или насилует меня. Тем не менее, мне хочется на это посмотреть.
Я только начинаю расслабляться, когда он возвращается обратно, держа в руках кожаные манжеты. Они покачиваются от его движений, задевая ноги, когда мужчина подходит ближе. У меня сжимается горло, и мои руки начинают трястись от страха. Я не уверена, что хуже: его плеть, или размер члена. Оба могут быть использованы в качестве оружия. Или удовольствия.
— Я не должен этого делать, но чем черт не шутит? Возможно, ты продолжишь сопротивляться, — он в предвкушении облизывает губы, останавливаясь рядом с изголовьем кровати. Мой пристальный взгляд остается сосредоточенным на его лице, я не испытываю желание видеть насколько Господин возбужден. Он так близко. Здесь. Быть может на расстоянии двух футов. А его член, еще ближе. — Я собираюсь освободить тебя, но ты должна разместить ладони напротив стены и представить, что так начнется твое наказание. Если попытаешься сбежать, или уберешь свои руки… мы вернемся в кровать и продолжим с того места, на котором остановились.
Бл*дь. Почему я должна проходить через это? Почему надо выбирать один из тех вариантов, которые мне предлагают?
— Мои руки не оторвутся от стены, так что ты можешь выбросить из головы остальные варианты. Этого не произойдет
— Что же, посмотрим.
Он хватает ключ, освобождая меня от наручников и заменяя их манжетами. Тяжесть разливается по моим конечностям, но я заставляю себя встать и подойти к стене прямо перед собой. У меня нет возможности сбежать от него. Я знаю, что не убегу далеко, так что последствия — это последнее чего я хочу: его обнаженное тело рядом с собой. Я действительно не смогу. Не вынесу.
Холод просачивается в мои пальцы, и я в ожидании закрываю глаза. Мягко лаская, он скользит по моей спине, и я вздрагиваю, когда мужчина перебрасывает мои волосы через плечо.
— Такая мягкая, — говорит он, подходя ближе и касаясь моего тела.
— Покончим с этим, — скрежещу я зубами. Я больше не хочу, чтобы он меня касался.
Господин хватает меня за бедра и дергает так, что мой зад почти прижимается к его телу.
— Через тридцать секунд, ты будешь жалеть, что не набросилась на меня, — он отступает, а я зажмуриваюсь, когда сосредоточенно приветствую боль. Было ли так и раньше? Чувствовала ли я себя лучше, несмотря на то, что находится внутри меня? Мне бы хотелось. Не для чего сопротивляться. Это плата. Боже, я смогу. Я должна быть наказана, зато что хочу, чтобы он продолжал меня касаться. За желание, на самом деле ощутить его большой член. Стон вырывается из моего рта, а ноги пылают в огне, который впивается в тело словно иголки, распространяясь по всей спине.