Ага, упал, на чей-то кулак. Несколько раз, судя по синякам под глазами и опухшему носу. Сломан, похоже. Характерный отек лица дает понять, что произошло это несколько дней назад. И это приводит к новой мысли. Нехорошей.
– Это он, да? – срывается с губ само собой.
– Не понимаю, о чем вы. Просто неудачное стечение обстоятельств, – вроде как даже вполне спокойно отвечает мужчина, но косой взгляд в сторону нашего с Максом сопровождения, говорит сам за себя.
– Он, – постановляю, глядя в зеленые глаза ветеринара.
– Давайте я лучше займусь собакой, – переводит Артем Дмитриевич тему, хватаясь за поводок.
Не отдаю. Еще и на себя тяну. И чувствую как во мне начинает закипать злость. Конечно, это Игнат его так раскрасил. Больше просто некому.
– За что?
– Сказал же, не понимаю, о чем вы, – отказывается и дальше признаваться мужчина. – Вы дадите мне, наконец, заняться собакой?
– Дам, – отвечаю сквозь зубы, заставляя себя разжать пальцы и позволить забрать у меня пса.
Так и продолжаю смотреть им вслед, раздумывая, что кое-кто перешел все границы дозволенного. Хотя о чем это я? Какие могут быть границы у того, для кого убийство – обыденная вещь?! Но это ведь не значит, что можно ломать носы всем подряд просто потому, что ты зол?
– Мам, а он – это кто? – любопытствует Максим, когда мы остаемся относительно наедине.
– Один очень нехороший человек, – не вдаюсь в подробности.
– В любом случае, просто так в морду не получают. Если получил, значит заслужил, – неожиданно встревает в разговор обычно хранящий молчание Григорий.
Не говорю о том, что никто не заслуживает быть избитым, только потому, что у кого-то трудности с самоконтролем. Им все равно не важно мое мнение, так смысл что-то доказывать?
Но то я, а вот сын заинтересовывается еще больше.
– Чем заслужил? – смотрит на Григория.
– Нельзя проявлять неуважение, – с самым невозмутимым видом отзывается тот.
Максим задумчиво хмурится.
– Но ведь уважение нужно сперва заслужить, – парирует. – Правда же, мам? – обращается уже ко мне.
Усмехаюсь.
– Правда. Но не все это понимают, – бросаю косой взгляд на Григория.
Ему явно есть что ответить мне. Но молчит, заложив руки за спину, пристально разглядывая коридор, по которому совсем недавно проходил ветеринар. И хорошо, у меня нет никакого желания продолжать этот бесполезный спор. А вскоре и Артем Дмитриевич возвращается в сопровождении Лаки.
– Спасибо, – забираю у него поводок. – Максим, идем, – зову сына, разворачиваясь к выходу, оставляя охрану разбираться с оплатой.
А то не дай боже снова неуважение кто-нибудь из нас проявит!
В таком мрачном настроении я и возвращаюсь домой.
Игната еще нет. Не приезжает он и к ужину, как обещал. Ко всему прочему внизу живота появляется неприятное и тянущее ощущение, предзнаменующее скорый приход месячных, что не добавляет моему настроению положительных очков.
Возвращается мужчина в третьем часу ночи. Я в это время сижу на кухне и изучаю недвижимость. В руках пятая кружка кофе. Уже даже и не жду хозяина дома, когда хлопает входная дверь, а вскоре в поле моего зрения появляется и виновник этого звука.
Весь помятый, с развязанным галстуком и расстегнутыми верхними пуговицами на белоснежной рубашке. Дневное раздражение, которое, как мне казалось, утихомирилось, вспыхивает во мне с новой силой. Особенно, когда улавливаю исходящие от него запахи алкоголя, табака и, что хуже всего, женского приторного парфюма. Все это вперемешку создает ядовитый коктейль смрада какого-нибудь ночного клуба.
В груди растекается знакомый холод, который жжет внутренности хлеще любого огня. Пальцы, удерживающие кружку, почти сводит, настолько сильно я их сжимаю, стоит только представить, где и как он провел эти часы.
Игнат же в это время с абсолютным равнодушием сбрасывает с себя верхнюю одежду, проходит на кухню и тоже собирается пить кофе. Мой. Забирает из рук. Делает сразу два больших глотка.
– Слишком сладкий, – отпускает комментарием, сосредотачиваясь на том, что светится на экране ноутбука, а злосчастную кружку ставит на стол.
Я слежу за ней взглядом, раздумывая над тем, как было бы здорово вылить остатки ее содержимого прямо в лицо обнаглевшего мужика. А после еще и самой кружкой добавить. Глядишь, хоть немного полегчает.
– Ты же вроде не хотела новый дом выбирать, этот расширить собиралась. Передумала?
Перевожу взгляд с кружки на Игната, еле сдерживая желание послать его куда подальше и просто свалить. Не только из кухни, а вообще из этого дома. От него.