Она замолчала, а затем повернулась к Вайолет:
-Я ведь пообещала твоей маме оберегать тебя. Знаешь, Элоиз была мне как сестра, хоть и разница между нами была огромная. Я, дочка простого бедняка -золотоискателя, и она...- Лиззи осеклась, словно не решаясь продолжать дальше.
-Что она?- взмолилась Вайолет, для которой любые воспоминания о маме были поистине драгоценны.
-Она...была другой. Она была ласковой, доброй, заботливой. Она не относилась к нам словно мы ... Отребье. Ты ведь знаешь, как у нас появилась Долли? Ее продал индейцам родной отец за пару самородков и старую лошадь. Так вот, когда твоя мама увидела на ярмарке , как один этот чертов краснокожий избивает Долли, то пришла в ужас, и не побоялась подойти, потребовать, чтобы он немедленно прекратить. Красномордый только ухмыльнулся, замахнувшись ещё раз. Но когда твоя мама предложила выкупить несчастную, тут же оказалось, что он всё понимает. Цену, конечно , заломил- обобрал её как липку. Зато Долли жива и здорова.
Заметив, как уголки губ девушки искривились в грустной полуулыбке, Лиззи понимающе улыбнулась в ответ и добавила:
-Поверь, здесь Долли гораздо лучше, чем где-либо ещё за всю её жизнь. Твоя мать никогда не неволила нас. Да и относилась к нам...Одно то, что у каждой из нас есть свои накопления. Девочек не позволено обижать, за каждой, каждой помогают. Я лично все контролирую...- Лиззи, осознав, что сболтнула лишнее, снова замолчала.
-Ты? - удивлённо распахнула глаза Вайолет, садясь поближе -А как же...А я? Чем тогда все эти годы занималась я?
Лиззи покачала головой, понимая, что уже не сможет таить то, что хранила долгие годы:
-Мы оберегали тебя как могли. Поверь, то, что делала я, ты не смогла бы сделать никогда. Здесь нужно иметь характер, опыт, возраст. Да, мы разрешали тебе думать, что всем заправляешь ты. Но на самом деле ...
-На самом деле я точно дитя малое слонялась здесь без дела, а за мной таскался нянька -Пит!- озлобившись, выдала Вайолет, заставив Лиззи разочарованно вздохнуть.
-Не говори так, Ви. Пит , царствие ему небесное, действительно любил тебя точно дочь. Да и все мы. Мы ведь...ты же знаешь, в глубине души каждая из нас мечтала бы о своем доме, муже, детях, но....Ты для всех нас была словно символ того, чего мы лишены. И мы старались оградить хотя бы тебя от всей этой грязи. И даже думали...
-Уйди! - прохрипела Вайолет, стиснув зубы так, что те заскрипели- Пожалуйста, Лиззи, оставь меня одну!- девушка наклонила голову вниз, упрямо не желая встречаться глазами с встревоженным взглядом Лиззи. Слезы сами собой полились из глаз, теряясь в складках ночной рубашки, в которую её переодели.
-Хорошо. Поплачь, детка. Это поможет.
Послышался скрип кровати, а затем- звук удаляющихся шагов. Когда дверь за Лиззи захлопнулась, Вайолет упала на кровать, давая волю слезам. Никчёмная! Никому не нужная! Бесполезная! Везде ее держали из жалости! Наверно, и Грант, осознав, на ком он женился, с горя упился вусмерть. Даже Томми - и тот никогда не изъявлял желания взять ее с собой, хоть Вайолет много раз просила об этом, предлагая брату начать новую жизнь, где не будет места ни ее прошлому, ни его. Но Томми предпочел шайку бандитов родной сестре. Никчемной и бесполезной родной сестре! А еще- распроклятый законник, для которого она оказалась настолько плоха, что даже в постели он называл её именем покойной жены! Глупая, ненужная " малышка Ви".
Когда слезы высохли, девушка ещё долго неподвижно лежала, глядя в потолок. Вся жизнь, вернее, то, что она привыкла ею считать, рухнула точно карточный домик, в одночасье.
-Вайолет? Можно? - тихий стук в дверь прервал невесёлые размышления.
Долли. Девушка с телом, полностью изуродованным шрамами. Редкий клиент согласился иметь с нею дело, впрочем, Долли этому была несказанно рада - она стала работать на кухне, убирать комнаты, помогать по мере возможности. Мужчин Долли сторонилась, боялась, точно огня. Но и без такого рода заработка у Долли, в отличие от нее, всё было хорошо. Женщина скопила денег, купив небольшой домик неподалеку, но всё равно приходила каждое утро- работать. По привычке или от безысходности, никто не знал. Впрочем, что было гораздо более удивительно, так это то, что местные кумушки приняли Долли. Несколько раз увидев её в церкви по воскресеньям, они стали возмущаться - как смеет гулящая девица портить своим присутствием дом Божий. Но Долли, обычно молчаливая и безропотная, так отчитала каждую из них, снабжая гневные тирады цитатами из Библии вперемежку с информацией о том, чей муж, сын или брат когда и сколько времени проводил в борделе, что женщины, отойдя от первого шока, дружно принялись умолять её замолчать. И ни одна из них, как бы то ни было, не рассказала своей семье о том, что узнала в церкви. Зато на следующей службе одна из горожанок услужливо помахала рукой, кивнув на свободное место рядом с собой. Да и остальные стали гораздо любезнее, хоть и сошлись негласно во мнении, что Долли жалеют из милости христианской.