— Скарлетт, привет!
Я поворачиваюсь и вижу Дэнни, идущего к нам. Ухмыляюсь и машу ему рукой, его улыбка становится еще шире. Я рада, что он остался моим другом. Подойдя, он обнимает меня, а затем Холли.
— Как ты? Я пытался звонить и писать. Ты нормально ко всему этому относишься? – спрашивает он, когда мы снова оказываемся лицом к лицу.
— О, ты знаешь. Я не люблю ничего из этого, но со мной все будет в порядке.
Он кивает и прочищает горло.
— Ну, дай мне знать, чем я могу помочь. Я хотел быть рядом с тобой с тех пор, как дедушка...и знаю, что ты не любишь делиться чувствами, – он неловко смеется, — но я тоже скучаю по нему и...в общем, я здесь.
— Спасибо, Дэнни. Я знаю, что ты здесь. Это много значит. И я знаю, что ты тоже скучаешь по нему. Он так сильно тебя любил.
Его телефон жужжит, он поднимает трубку.
— Лучше беги, я на часах. Но позвони мне.
Он показывает на меня и снова обнимает, прежде чем поспешить прочь.
— Он так плохо к тебе относится, – говорит Холли.
— Нет, это не так. Он знает, что мы просто друзья.
Она закатывает на меня глаза, а я качаю головой.
— Знает, – настаиваю я.
Мы останавливаемся перед дверью магазина, она открывает ее для милой пары, которой я помогла зарегистрироваться вчера вечером. Они улыбаются, узнав меня.
— Мы пошли в «Розовые лыжи», как вы и советовали, — говорит девушка. — И взяли пиццу. Это было так вкусно. Может быть, мы вернемся и будем более смелыми с бизоном или устрицами Скалистых гор...
Ее муж гримасничает и качает головой.
— А может, просто снова съедим пиццу.
— Это ваш отпуск – вы не должны есть то, чего не хочешь. — Я киваю Холли, когда она сжимает мое плечо и направляется внутрь магазина. — Кажется, я не рассказывала вам о «Виноградной лозе». Если вы любите изысканное вино и самые удивительные закуски, то вам понравится.
— Звучит здорово. Мы попробуем. Спасибо, Скарлетт.
— Без проблем.
Я улыбаюсь им и иду обратно в домик, в миллионный раз задаваясь вопросом, что я буду делать, когда у меня не будет этого.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
ДЖЕЙМИСОН
Скарлетт замирает, увидев меня возле своего кабинета, затем неохотно идет ко мне.
— Что случилось? – спрашивает она.
— У тебя есть время поговорить?
Ее глаза скользят по моему плечу и смотрят на все, кроме меня.
— Я... – плечи слегка опускаются, она направляется к своей двери. — Конечно, почему бы и нет.
Я ухмыляюсь, нервная энергия проносится по моему телу, как это происходит каждый раз, когда она оказывается рядом.
— Отлично, – щебечу я и внутренне ахаю.
Я старался быть бесстрастным, но все равно прозвучало слишком взволнованно.
Не буду врать, меня это потрясло. Эти нервы, волнение, которое я испытываю, когда вижу ее, когда просто думаю о ней...это чертовски сбивает с толку.
И что еще больше сбивает с толку, так это то, что она не смягчается. Она не флиртует в ответ и не улыбается с тоской...она едва смотрит на меня.
Не хочу показаться самым большим в мире засранцем, но я не борюсь с женщинами.
Я поддерживаю веселье и легкость, и всегда, всегда оставляю их желать большего. Я ясно даю понять, что не ищу ничего серьезного, и, конечно, это вызывает некоторое напряжение, когда женщина думает, что передумает, что я на самом деле не имею в виду ее, но...я никогда даже не думал о том, чтобы изменить свое мнение.
Я не придумывал, насколько хороша была та ночь. Не придумывал. Она снова и снова говорила мне, что это было лучшее из того, что ей когда-либо доводилось чувствовать, и, может быть, это просто то, что она говорит в горячке момента, но я воочию ощущал ее удовольствие на своих пальцах и члене, наблюдал, как она теряет себя, выкрикивая мое имя снова и снова.
Я приспосабливаюсь, когда она проходит мимо меня, чтобы сесть за свой стол, сажусь напротив нее, пытаясь собрать свои мысли в кучу. Но, черт возьми, она просто чертовски красива.
Складывает руки перед собой, фиксирует взгляд где-то в районе моего подбородка. Я прочищаю горло и наклоняюсь, упираясь предплечьями в ее стол. Она тяжело сглатывает, ее пальцы сжимаются в кулак.
— Почему ты не взяла домик?
Ее карие глаза переходят на мои, она не может скрыть своего удивления. Между ее бровями постепенно пробивается крошечная морщинка.
— У меня не было выбора. Завещание моего деда было старым, в нем было указано, что либо оно переходит к моим братьям, либо они его продают. Все они преуспевают, но у них не было ни капитала, ни страсти, которые нужны для проекта такого масштаба... – она пожимает плечами. — А я работала здесь практически за гроши большую часть своей жизни. Не ничего. Мои бабушка и дедушка оплатили мое обучение, я живу в кондоминиуме номер семнадцать бесплатно. Как ты, наверное, заметил, я зарабатываю почти столько же, сколько Альберт, что было высокой оценкой в глазах дедушки...