Она кивает, когда я протягиваю ей еще одно блюдо и беру порцию картофельного пюре.
— Почему ты решил заняться гостиничным бизнесом?
— За последние пару лет мы с братом вложили деньги в несколько объектов недвижимости, в основном помогая его друзьям, которые покупают рестораны или реконструируют объекты для отдыха, которые мы покупаем и затем продаем. Жена Зака, Аутумн, занимается дизайном интерьеров, поэтому она работала над проектами, в которых мы принимали участие. Но ничего такого масштабного. Честно говоря, я никогда не думал о том, чтобы стать владельцем курорта «Гора Лэндмарк» пока не узнал, что тот выставлен на продажу.
— Должно быть, это здорово, когда можно просто, – Скарлетт щелкает пальцами, — урвать его по прихоти.
За столом становится тихо, я чувствую, что все взгляды устремлены на нас двоих, а Скарлетт пристально смотрит на меня.
Я не уверен, что когда-нибудь снова смогу быть в хороших отношениях с этой девушкой.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
СКАРЛЕТТ
Я не могу прожить полные тридцать минут без ненависти к Джеймисону Леджеру.
Или правильнее будет сказать, что я хотела бы его ненавидеть. От него так и веет обаянием и сексуальной горячностью, что у меня текут слюнки и одновременно хочется отшвырнуть его обратно в Бостон.
Вот прямо сейчас.
До сегодняшнего вечера было бы невозможно убедить меня, что кто-то может выглядеть так же сексуально, как Джеймисон, да еще и в гавайской рубашке с гребаным Иисусом. Уровень моего возбуждения должен быть очевиден по тому, как я использую слова «блять» и «Иисус» в одном предложении. Бабуля пришла бы в ужас, если бы могла слышать мои мысли, да и я тоже, но это особые обстоятельства – в конце концов, это крутой Иисус в прибое и на песке.
Джеймисон выглядит сегодня таким горячим, что мне трудно сделать полный вдох, чтобы набрать воздух в легкие, ноги сжаты до предела, как будто это не даст мне намочить шиферный голубой кружевной тедди, который я сшила сегодня утром...то есть то, что я не могу перестать делать с нашей ночи вместе.
У меня, наверное, штук двадцать нового белья, которое я еще даже не надевала, и я уделяю много времени работе и щенкам. Но каждый раз, когда собаки спят, а я должна быть дома, я на цыпочках возвращаюсь к швейной машинке и начинаю новое творение, чтобы моя рука не пыталась воссоздать то, что Джеймисон сделал со мной той ночью.
В течение нескольких недель после нашей ночи у меня была привычка делать это каждое утро и вечер, но теперь, когда мне приходится видеть его каждый день, просто не могу представить, что мои пальцы принадлежат Джеймисону.
Конечно, все эти мысли проносятся у меня в голове, пока я смотрю на него, желая его возненавидеть, чувствую, как мое лицо пылает. Его глаза приобретают блеск, он медленно облизывает губы, втягивая нижнюю губу зубами. Клянусь, он знает, что я не в себе, даже когда смотрю на него.
— Я пытался уговорить Скарлетт остаться на посту генерального менеджера, – объявляет он, обращаясь к столу.
И теперь я действительно злюсь.
Потому что все сразу же начинают говорить о том, какая это отличная идея, как мудро с его стороны так быстро принять решение, и...
— Что скажешь, Скарлетт? – спрашивает Саттон. – Ты сказала «да»?
— Конечно, я не говорила «да», – огрызаюсь я.
Отталкиваюсь от стола и бросаю свою салфетку на тарелку, которую еще не наполнила, так как была так занята, глядя на Джеймисона.
В комнате воцаряется тишина, все поворачиваются ко мне. Джеймисон выглядит противоречиво, его челюсть напряжена, глаза нечитаемы, когда он смотрит на меня, это застает меня врасплох, когда он встает и поворачивается к бабушке.
— Бабуля, спасибо, что пригласили меня на ужин. Для меня большая честь быть в вашем доме. Мне очень жаль, что я не могу остаться. Я знаю, когда мне не рады.
Его взгляд снова падает на меня, мне хочется провалиться сквозь землю.
— Я никогда не хотел приходить и занимать место твоего деда. – Его голос спокоен, но в то же время он не дает покоя моему сердцу. — Я пытался вовлечь тебя, сделать так, чтобы ты почувствовала себя частью этого, но ты сопротивлялась на каждом шагу. В дальнейшем будет лучше, если мы не будем работать вместе.
Он оглядывает стол, бегло кивает моим братьям и выходит из комнаты.
У меня дрожат руки, дрожит каждая частичка меня, я не знаю, бежать ли мне за ним или спрятаться в ванной бабушки, пока я не смогу перевести дух.
— Значит, у вас двоих не все гладко, – сухо говорит Уайатт.