— За семью Леджер и новый горнолыжный курорт «Гора Лэндмарк»...или как вы там его назовете. – Она смеется, а я потираю жжение в груди. — Я желаю вам огромного успеха и видения, которое намного превзойдет все, что мы когда-либо видели.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
СКАРЛЕТТ
Вы знаете, что общаетесь с исключительными людьми, когда вы можете погрузиться в такую глубокую меланхолию, как я, и никто не заставляет вас чувствовать себя глупым или кем-то еще, но вас слышат и уважают.
Десерты приходят и спасают меня от меня самой. Не знаю, почему я позволила себе это. Чертовы лимонные капли.
Все стонут над десертами, практически каждый кусочек кто-то говорит, какой он вкусный, как это было и с нашим ужином, что делает их официально самыми веселыми людьми, с которыми я когда-либо ела.
Самое веселое – это слово? Думаю, да. Если нет, то должно быть.
Мои братья любят вкусно поесть, но вы не услышите, чтобы они анализировали вкусовые качества. О том, что им это нравится, говорит то, что они едва поднимают глаза от еды, а потом удовлетворенно вздыхают, отталкиваясь от стола.
— Скарлетт, я хочу поблагодарить тебя за то, что ты поделилась с нами своим сердцем сегодня вечером, – говорит Пэппи, когда уносят наши десертные тарелки. Он начинает показывать жестами, а потом говорит: — Зак, ты можешь взять это на себя? Мы все знаем, что мой перевод становится небрежным, когда во мне есть пиво.
Наш смех разносится по ресторану, причем Пэппи громче всех.
— Для меня большая честь быть здесь с тобой, – продолжает он. — Все было бы не так, если бы эти парни захватили эту собственность без твоего участия. И не мне менять твое решение остаться, но... я бы очень хотел.
Мое лицо пылает от его похвалы.
— Ты можешь думать, что у тебя нет того, что нужно, но я уверяю тебя, любовь, которую ты выразила к своей семье и бизнесу, который ты помогла построить, больше, чем многие когда-либо смогут понять, и именно поэтому горнолыжный курорт «Гора Лэндмарк» всегда был особенным местом для нашей семьи. Ты можешь почувствовать любовь в ее фундаменте. – Он усмехается, и как раз в тот момент, когда я думаю, что мое сердце не может быть еще полнее, он говорит: — Твои родители гордились бы тобой. Твои бабушка и дедушка тоже. Я горжусь тобой, а ведь я только сегодня с тобой познакомился!
— Подожди, пока ты не познакомишься с ее бабушкой, – говорит Джеймисон. — Она достаточно горда для двенадцати бабушек и дедушек.
Он смотрит на меня с такой нежностью, что у меня начинается паника и кажется, что я могу расплакаться. Не знаю, как я так долго сдерживалась.
— О, я и не знал, что она все еще здесь.
Джеймисон напоминает ему о встрече с бабушкой, Пэппи в шоке качает головой.
— Ну, я буду. Я помню, как бабушка говорила о ней. – Он смотрит на меня. — Она произвела такое впечатление на мою жену. Ты из хорошей семьи, дитя, – говорит он, заставляя меня снова и снова смеяться.
— Она бы с удовольствием познакомилась со всеми вами, – отвечаю я.
Боже мой, как бы она любила эту семью.
— Думаю, мне нужно повторить ужин с ней, – уверяет Джеймисон, поднимая бровь.
Я делаю гримасу.
— Да, она упоминала об этом несколько раз, поверь мне. Назови вечер.
— Как насчет того, чтобы пригласить ее на ужин, пока мы здесь? – вмешивается Аутумн. — Мы можем вернуться сюда или... ты можешь рассказать нам обо всех местах, которые мы должны попробовать. – Она наклоняется, ее глаза сияют. — Мне не терпится показать тебе, что я придумала для холла... Думаю, ты умрёшь...
Джеймисон не очень уверенно покачал головой, Аутумн нахмурилась.
— Нет?
— Э-э... – Он извиняюще смотрит на меня. — Скарлетт решила не участвовать в обсуждении ремонта...
— Не говори больше, я поняла. Мне очень жаль, что я затронула эту тему.
— Ну, я не знала, что ты работаешь над планами холла, или что у тебя было несколько публикаций в «Архитектурном дайджесте», – умудряюсь сказать я довольно спокойно.
Я практически слюной исхожу от желания увидеть, что, по мнению Аутумн, нужно сделать с вестибюлем, и мне не по себе от того, что я все пропустила.
— Я бы с удовольствием посмотрела, о чем ты думаешь, – добавляю я.
— У Аутумн такой феноменальный глаз, – с гордостью заявляет Зак, все остальные за столом кивают в знак согласия. — И у нее есть дар расширять видение человека так, что оно становится даже лучше, чем он мог себе представить.
— Я заплатила ему за эти слова, – смеясь, шутит Аутумн. — Спасибо, милый.