И все это вернулось.
Горнолыжный курорт «Гора Лэндмарк» больше не наш.
Я отдала этому месту всю свою жизнь. Это единственный дом, который я когда-либо знала, единственная работа, которая у меня когда-либо была, и я единственная из моих четырех братьев, кто чувствует это. Они любят это место и ненавидят, когда оно уходит, но у каждого из них уже есть любимая карьера, все они успешны в своем деле, для того, чтобы содержать домик в том объеме, который необходим, чтобы вернуть ему пятизвездочную славу, каждому из нас придется отдать все, что у нас есть...не только деньги, но и время, и страсть. Все.
Мои братья никогда не представляли себя управляющими курортом, а я, ребенок в семье и единственная девочка, никогда не представляла себя занимающейся чем-то другим.
С тех пор как я себя помню, жаждала всего, что поддерживает традиции и стабильность в нашей семье. Наши родители погибли в автокатастрофе, когда мне было два года, нас пятерых воспитывали бабушка с дедушкой.
Мы как ступеньки лестницы – каждый с разницей в три года. Я часто думаю, была ли я последним ребенком, которого планировали завести мои родители, или, если бы они прожили на год дольше, возможно, к тому времени родился бы еще один малыш.
Тео – самый близкий по возрасту, он ветеринар по животноводству. Уайатт – семейный врач, Каллум – владелец ранчо, а мой старший брат, Саттон, – судья, разведен, к счастью, и у него есть маленький мальчик по имени Оуэн, который является светом всей нашей жизни.
А еще есть я, единственная, в чьих жилах течет кровь гостеприимства.
Мой телефон вибрирует, я поднимаю его и кладу обратно, когда вижу, что это Тео. Позвоню ему по дороге домой.
В ванной комнате все еще витает слабый аромат Джеймисона, лайма и сандалового дерева. Дрожу, моя кожа помнит каждое его прикосновение, каждое ощущение.
Все еще обнаженная, я смотрю в зеркало и показываю на себя.
— Перестань, – шиплю я. — Пора понять, что ты делаешь со своей жизнью.
Быстро принимаю душ, снова надеваю ту же одежду, но уже без плюшевых игрушек, но на удивление смирившись с этим.
Я же не в Лэндмарке, где меня нигде не узнают. Да и разве это позорная прогулка, если никто не знает? Это был самый спонтанный поступок в моей жизни, и я даже не могу заставить себя пожалеть о нем.
Когда я вижу записку, лежащую на кровати, поднимаю ее и кладу в сумочку, а затем быстро выхожу из номера Джеймисона, чтобы не поддаться искушению снова залезть в эту кровать и поваляться.
Как только оказываюсь в машине, перезваниваю Тео и включаю громкую связь, прежде чем включить задний ход.
— Ты в порядке? – спрашивает он, минуя приветствия.
— О, ты знаешь...мне стало лучше.
— Где ты? Я забеспокоился, когда ты не появилась в «Розовых лыжах» вчера вечером. Я тебе кучу раз звонил.
— Я сказала тебе, что не готова к семейному ужину. Как бы я ни любила вас, ребята, и была готова на все ради каждого из вас, просто еще не готова праздновать.
Проезжаю несколько поворотов, будучи в полной боевой готовности из-за пробок. Мне станет легче дышать, когда я выеду за черту города.
— Я идиот, что не понял, что все это будет значить для тебя. Мы все такие, – вздыхает Тео.
— Я бы просто привела вас всех вчера вечером. В итоге осталась на ночь в Боулдере после того, как ушла из офиса по продаже недвижимости. Я еще не была готова ехать домой.
— Правда? Это удивляет меня. Не знаю, о чем думал дедушка, но я говорил об этом по меньшей мере сотню раз с тех пор, как завещание было оглашено. И бабуля очень волнуется за тебя. Ты должна ей позвонить.
При мысли о том, что бабушка волнуется обо мне, меня охватывает чувство вины. Я должна была хотя бы дать ей знать, что со мной все в порядке прошлой ночью.
— Я позвоню ей, как только вернусь домой. Ты вообще видел покупателей? – спрашиваю я, в животе у меня уже бурчит, словно я говорю о враге.
— Нет, Саттон видел, но поскольку нам не нужно было, мы просто подписали бумаги и сразу же отправились обратно в город. Две недели пройдут довольно скоро. Странно, что ты не осталась с ними познакомиться, ведь именно тебе придется работать с ними следующие девяносто дней. Кстати, с твоей стороны было очень мило согласиться на это...
Первый контракт предусматривал, что я останусь на шесть месяцев, чтобы помочь с переходом. Может, я и не претендую на владение горнолыжного курорта «Гора Лэндмарк», но у меня, по крайней мере, есть хоть какое-то право на ведение переговоров, когда речь идет о моем времени. Хотя сокращение срока до трех месяцев не кажется мне большим выигрышем.