— Она знает, что ты выходишь за него замуж? – огрызается Уайатт.
— Никто ни за кого не выходит. Но у меня сложилось впечатление, что бабушка не будет возражать, если я это сделаю. – Я ухмыляюсь, это только заставляет их насмехаться, выражения лиц напоминают угрюмых пятилетних мальчишек. — Мне двадцать три, и тебе не нравился никто из тех, с кем я встречалась, но он тебе нравится, я знаю.
— Значит, ты с ним встречаешься... – говорит Уайатт.
Его руки сложены на груди, он изучает меня, как будто я его следующий пациент.
— Мы...посмотрим, что из этого выйдет.
Каллум ворчит себе под нос, где он, я бросаю на него взгляд, который обычно заставляет его уступить, но он не отступает.
— Он хочет тебя? Как только о его маме позаботятся, он найдет способ закрыть магазин в Бостоне, – он пытается воспроизвести акцент Джеймисона, когда говорит «Бостон», – и он пристроит свою задницу рядом с тобой.
— О, так теперь ты хочешь, чтобы он был рядом со мной? Определись, брат. – Я смеюсь и протягиваю руку, чтобы ткнуть его в бок. Он дергается и хмурится, а я обнимаю его. На секунду он замирает, но потом расслабляется, откидываюсь назад, чтобы посмотреть на него. — Ты же не собираешься начать брать у них советы и грубить мне?
— Прости, – бормочет он. — Я просто... ты... – снова притягивает меня к себе и неловко похлопывает по плечу.
— Никто не грубит, – говорит Тео, и это звучит очень грубо. — Просто присматриваю за тобой. Холли сказала, что Дэнни устроил тебе разнос в баре, а Регг был самым большим ублюдком на планете...
Я оглядываюсь по сторонам, чтобы убедиться, что никто этого не слышит.
— Потише.
— Это правда, если мы ее знаем, то весь город уже знает ее несколько недель назад. У тебя не самый лучший послужной список в отношениях, и в этом году тебе пришлось через многое пройти. Мы просто хотим быть уверены, что ты не торопишь события и что он достоин тебя и мне обидно, что ты не сказала мне... не сказала нам, – добавляет он.
Его телефон жужжит, он смотрит на него, пока я прислоняюсь головой к его плечу.
— Черт, – шепчет он.
— Кто это? – спрашиваю я, хмуро глядя на него. Он бледный. — Тео?
— Это Софи. Она...я думаю, одной из ее лошадей нужна помощь.
— Я слышал, что она вернулась. Береги свое сердце, брат, – говорит Уайатт.
Тео бросает мрачный взгляд на Уайатта и проводит рукой по волосам.
— Я лучше пойду. Ты в порядке? – спрашивает он меня.
— Я буду в порядке. А ты?
Его челюсть сжимается, он уходит, не ответив мне.
— Помоги мне, если она снова его уничтожит, – бормочет Уайатт.
Когда я росла, всегда обожала Софи, но когда я узнала, что она переехала обратно после смерти отца, не знала, как к этому относиться.
И до сих пор не знаю. Должно быть, она нас избегает, ведь, насколько я знаю, никто из нас ее еще не видел. В Лэндмарке это почти невозможно.
Обсуждать ее с Тео запрещено, поэтому мы все немного потрясены, глядя друг на друга.
— Я проверю его через некоторое время, – уверяет Каллум.
— Я тоже. А насчет Джеймисона. Я сама все еще пытаюсь разобраться. Я знаю, что вам не все равно, и я люблю вас за это.
Я обнимаю их всех троих.
— Вы действительно самые лучшие братья, несмотря на то, что иногда немного забываетесь, – смеюсь над их реакцией. — Я постаралась собрать нас всех вместе, пока его семья была здесь. Когда он вернется, мы должны будем убедиться, что это произойдет. Если все это закончится, мне нужно, чтобы вы все были на борту. Я не против, если вы сделаете ему безжалостный допрос... – Я прикусываю внутреннюю сторону щеки, так как моя улыбка становится слишком широкой. — Но я думаю, он выдержит.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
ДЖЕЙМИСОН
К тому времени, как я попрощался с родителями и Пэппи, уже перестал ждать звонков от Скарлетт.
Несмотря на то, что я проверял телефон чаще, чем мне хотелось бы себе признаться, день был хороший.
Мама сказала, что это лучшее, что она чувствовала после операции, это было очевидно. Ее щеки стали румянее, а энергии больше.
Я устал от того, что мало спал, но слишком взвинчен, чтобы спать, и сегодня я отказываюсь лезть в кроличью нору социальных сетей. Я проверяю почту, отправляю письмо всем, кто участвовал в охоте за пасхальными яйцами, благодарю за всю их тяжелую работу и снова заявляю, как сильно я хотел бы быть там.
Решаю просто набрать номер Скарлетт. Я не могу дождаться ни секунды, чтобы узнать, злится ли она на меня до сих пор.
Скарлетт отвечает прямо перед тем, как я ожидаю, что звонок перейдет на ее голосовую почту, голос звучит запыхавшимся.