В этом ведь не было ничего предосудительного, правда?
Ну, насколько часто у меня вообще бывают ужины с горячим парнем? (Почти никогда.) Когда в последний раз я надевала парфюм? (Не помню. Флакон был пыльным.) Какая беда в том, чтобы немного пофлиртовать со старым другом? (Никакой, насколько я могла судить.)
Но, честно говоря, я старалась не думать слишком глубоко.
Я просто хотела почувствовать себя красивой и приятно провести вечер. И если это совпадёт с тем, что я окажусь единственным объектом внимания Тайлера Шоу этим вечером — так тому и быть.
Без двух минут семь на мой телефон пришло сообщение с незнакомого номера:
Я уже в баре. Не торопись.
Я добавила номер в контакты и ответила:
Скоро буду.
Когда я была готова, я взяла сумочку, выключила свет в кабинете и направилась к выходу. Неторопливо прошлась по мощёной дорожке от свадебного амбара, где находился мой офис, к гостинице. Вечер был тёплый, я делала глубокие вдохи свежего весеннего воздуха, пытаясь успокоиться.
Но чем ближе я подходила к гостинице, тем сильнее билось сердце.
Каково будет остаться с ним наедине после всех этих лет? Зайдет ли разговор о той ночи? О беременности? Об усыновлении? Справимся ли мы с этим? Или с тех пор прошло достаточно времени, чтобы говорить об этом спокойно?
А вдруг он окажется полным придурком?
Может, та уязвимость, которую мне показалось, я заметила утром, была просто игрой воображения. Может, он снова будет раздражительным — но в этот раз я не прощу так легко. Вдруг мне даже понадобится предлог, чтобы сбежать пораньше?
— Да расслабься ты, Эйприл, — пробормотала я себе, когда открывала стеклянную дверь вестибюля.
Но на всякий случай, перед тем как войти в бар, я достала телефон и быстро написала Хлое:
Можешь написать мне через час? Просто для проверки.
Она ответила почти сразу:
Конечно. Всё нормально?
Я: Да. Только что вошла в бар.
Хлоя: Поняла. Ты справишься.
Вот за что я обожала своих сестёр — они всегда понимали такие вещи.
Я чувствовала себя куда увереннее, когда вошла в бар.
Для четверга здесь было довольно людно, хотя ничего по сравнению с тем, что начнётся через пару недель, когда «летние гости», уезжавшие на зиму, начнут возвращаться в свои коттеджи у воды. Я всегда любила, когда зимой в Кловерли было тихо и уютно: всё покрыто снегом, в камине в гостинице потрескивает огонь. Но мне нравилось видеть, как место оживает весной, когда тает снег и начинается свадебный сезон, когда винный зал всегда полон, а гостиница забита до отказа.
Я всегда была счастливее, когда была занята.
А может, я просто пыталась заполнить этим пустоту?
Я отогнала эту мысль.
Сразу же я заметила Тайлера в дальнем конце бара. Даже со спины, в этом мягком, приглушённом свете, я узнала бы его где угодно — широкие плечи, высокий силуэт, густые тёмные волосы.
Улыбнувшись и поздоровавшись с несколькими завсегдатаями, я направилась к нему, стараясь игнорировать, как учащается пульс с каждым шагом.
Когда я подошла, то осторожно коснулась его плеча.
— Привет.
Он тут же поднялся, предлагая мне свой стул.
— Не нужно вставать, — запротестовала я.
Он поднял руку, останавливая меня.
— Пожалуйста. Я знаю, что утром мои манеры были где-то на каникулах, но они у меня есть, честно. Отец всегда учил меня: мужчина никогда не сидит, когда женщина стоит. — Он кивнул на пустой стул.
— Спасибо.
Чувствуя себя чуть увереннее — он всё ещё был тем самым хорошим парнем — я села.
— Мне очень жаль из-за твоего отца. Он был замечательным человеком.
Тайлер кивнул.
— Спасибо. Да, был.
— Ты, наверное, очень скучаешь по нему.
— Да... Всё произошло так быстро. Я, наверное, должен быть благодарен, что он не страдал долго. Но всё равно хотелось бы больше времени с ним. — Он потер затылок. — Хотя, если честно, часть меня рада, что он ушёл, не увидев, как закончилась моя карьера.
— Эй, — я мягко положила руку ему на предплечье. — Он бы всё равно гордился тобой. В этом и смысл семьи — они любят нас и гордятся тем, кем мы являемся, а не только тем, чего мы добиваемся.
— Да... — Он допил свой напиток и поставил пустой стакан на стойку. — В любом случае, спасибо, что согласилась встретиться со мной сегодня.
— Конечно. — Я улыбнулась, отмечая его свежий, белоснежный расстёгнутый на горле верх и закатанные рукава, тёмные джинсы и коричневые ботинки. Его тёмные волосы, которые я теперь видела без кепки, были всё такими же густыми и слегка волнистыми. Девушки всегда сходили по его волосам с ума. — Ты хорошо выглядишь.