— Теперь ты понимаешь, как я чувствовал себя перед танцем. Ты уже ужинала?
Я взглянула на плиту.
— Только что приготовила соус для спагетти. Хочешь приехать?
— Ммм, я бы не отказался. Можно я вылью его тебе на голое тело и слижу?
— Звучит... как полный беспорядок.
— Беспорядок на кухне — моя коронка, помнишь?
Я рассмеялась.
— Как я могла забыть?
Он приехал минут через двадцать с бутылкой красного вина и улыбкой, от которой у меня подкосились колени. Как только я закрыла за ним дверь, он поцеловал меня так, будто действительно скучал.
— Как прошёл твой день? — спросила я, ведя его на кухню.
— Отлично. Боже, как тут вкусно пахнет.
— Спасибо.
— Прямо как в старые добрые времена, когда я возвращался с тренировки, а ты уже приготовила ужин.
— По крайней мере, сейчас ты пахнешь лучше.
Он обхватил меня рукой за шею, делая вид, что хочет задушить.
— Признай, тебе на самом деле нравился мой запах.
Я захохотала, пытаясь вырваться.
— Нет! Ты пах, как спортивная сумка, которую целый день забыли на солнце!
— Но я же принимал душ, когда возвращался домой, разве нет?
— Да, слава богу. — Он наконец отпустил меня, и я поставила бутылку вина на стол. — Открыть?
— Конечно. Штопор там. — Я указала на ящик и достала из шкафа два бокала. — Ты был сегодня на тренировке?
— Ага. — Он достал штопор и, закрыв ящик бедром, улыбнулся.
— Ну и как прошло?
— Думаю, неплохо. — Он вытащил пробку и налил нам по бокалу. — Я снова работал с тем левшой. У него проблемы с балансом и длиной шага.
— Ты сможешь ему помочь?
— Думаю, да. Он всё зациклился на скорости и мощности, но какая от этого польза, если у тебя нет точности? Круто, конечно, кидать мяч со скоростью сто пятьдесят километров в час, но если он летит не туда, это бесполезно. Поверь мне, я знаю.
Я сочувственно улыбнулась и включила газ под кастрюлей.
— Могу чем-то помочь? — спросил он, сделав глоток вина. — Я теперь профи на кухне, помнишь, я сделал блинчики.
Я засмеялась и протянула ему нож и багет.
— Вот, нарежь хлеб. Только, пожалуйста, не порежь руки, я к ним очень неравнодушна.
Он наклонился и чмокнул меня в губы.
— Принято.
— Используй доску для нарезки. Она рядом.
Пока он мыл руки и принимался за хлеб, я начала готовить шпинатный салат.
— Ты говорил с Сэди? — спросила я.
— Да, утром позвонил ей, чтобы сказать, что остаюсь в городе ещё на немного. Конечно, она тут же попросила меня забрать почту, пока они в отъезде. И да, прежде чем ты спросишь, я уже сделал это сегодня.
Я улыбнулась и пересыпала шпинат в большую миску.
— Они же в Новом Орлеане? Когда возвращаются?
— В четверг. А ещё мне надо будет вынести мусор на переработку в среду вечером.
— Какой ты заботливый брат, — сказала я, нарезая помидор.
— Я вообще-то и правда заботливый. У себя дома я даже не выношу мусор, — пожаловался он.
— Что? Это нелепо. Кто же тогда это делает?
— Моя домработница. Она единственный человек, которого я могу терпеть у себя дома долгое время. Она просто потрясающая. Не только держит дом в идеальной чистоте, но и закупает продукты, готовит еду, раскладывает её по контейнерам и подписывает, что это и как разогреть. Иногда даже рисует смайлик на записке.
— О боже, — засмеялась я, высыпая помидоры в салатницу. — Ты как четвероклассник. Может, ты её «мамочкой» называешь?
— Нет, её зовут Анна, и я плачу ей очень, очень хорошо за то, что она меня терпит. У неё достойная зарплата, медицинская страховка, а недавно я ещё купил ей машину, потому что её старая была ненадёжной, а она много ездит для меня. Даже в домик на горе раз в неделю приезжает.
— Ну и правильно. –—Я начала нарезать огурец. — Она хоть отдыхает, пока ты здесь?
— Да, я позвонил ей утром и сказал, что она может взять неделю отпуска – с полной оплатой, конечно.
— Молодец. — Я сделала паузу. — Ты уже купил билет обратно?
— Нет. Как-то забыл об этом.
Я была рада, что стояла к нему спиной и он не видел моей широченной улыбки.
— Так, хлеб я нарезал, — сказал он. — Что ещё сделать?
— Хочешь попробовать соус?
— Конечно.
Я передала ему деревянную ложку.
— Вот. Помешай немного, потом попробуй. Осторожно, горячо.
Он выполнил все мои инструкции и попробовал. Затем улыбнулся.
— Очень вкусно. Прямо как ты.
Я рассмеялась.
— Да ладно, ты ел соус для пасты миллиард раз с тех пор, как мы учились в школе.
— Но каждый раз он напоминал мне о тебе.
Моё сердце забилось чаще.