Мой отец доказал себя там, где это действительно имело значение — как отец.
В одиночку, с двумя детьми. Работая до изнеможения. Заботясь о том, чтобы у нас был дом, еда, одежда, и, что важнее всего, любовь. Я всегда чувствовал себя любимым. Это дало мне уверенность преследовать свои мечты.
— Чёрт побери, — прошептал я. — Чёрт побери! Вы правы, тренер. Он доказал себя там, где это было важнее всего.
Вирджил ничего не сказал, только кивнул. Закрыл глаза.
— Всё дело не только в бейсбольном поле. Не в количестве подач на выбывание, не в ударах по мячу, не в скорости подачи. В конце концов, важнее то, кто рядом с тобой. И зачем. Важнее люди, которые любят и поддерживают тебя, несмотря ни на что — из-за того, кто ты есть, а не из-за того, что ты делаешь. Важнее семья.
Вирджил начал тихо посапывать.
Я поднялся на ноги.
— Простите, тренер. Мне нужно идти.
По пути по коридору я чуть не врезался в Дэвида, который нёс картонный стаканчик с кофе.
— Эй, — сказал он. — Он тебя хоть не обругал?
— Нет! Наоборот! Он дал мне лучший совет, который когда-либо давал! — крикнул я, бегом бросаясь к лифту.
Дэвид рассмеялся.
— Ну, это хорошо!
Я снова и снова нажимал на кнопку вниз, пока двери не открылись, вбежал внутрь и ударил по кнопке первого этажа.
Когда лифт начал спускаться, я молился только об одном — чтобы того, кем я был, хватило, чтобы исправить то, что я сделал.
Глава 25
Эйприл
На следующем сеансе с Пришей я рассказала ей обо всём. К тому моменту, как я закончила, мне показалось, что ей самой может понадобиться помощь её терапевта.
— Ну. Это очень много всего за короткий промежуток времени, — сказала она. — Как ты себя чувствуешь?
— Лучше, — ответила я.
Прошло десять дней с тех пор, как Тайлер ушёл из моего дома, и вчера я впервые не проронила ни одной слезы. Это ведь лучше, правда?
— Ты правда так думаешь? Или говоришь это, чтобы угодить мне?
Я поморщилась.
— Наверное, немного и того, и другого. Если честно, мне до сих пор очень грустно. Я понимаю, что он был здесь совсем недолго, но мне казалось, что за это время мы стали невероятно близки — во всяком случае, для меня. Мы были так откровенны друг с другом, и это казалось таким правильным. Когда он сказал, что хочет переехать сюда, я, наверное, слишком увлеклась. Начала рисовать в голове целое будущее для нас.
— Это естественно — радоваться новым отношениям.
— Да, но в моём случае я определённо перестала слышать то, чего не хотела. Он с самого начала был честен, говорил, что не хочет ничего серьёзного. Он не обманывал меня. Просто... — я пожала плечами, вспоминая его слова. — Он дал мне поверить, что готов к большему, чем на самом деле.
Прия кивнула.
— И я всё это время так злилась на себя, думая, как я могла так в нём ошибиться. Но ведь... я знаю, что чувствовала. Я знаю, что между нами была эта связь. И я знаю, что мы могли бы быть счастливы вместе, если бы он справился со своим страхом.
— Чего он боится?
Я думала об этом миллион раз.
— Думаю, в глубине души он уверен, что бейсбол — это всё, что он мог предложить этому миру. И когда он больше не смог играть, это его сломало. Он не смог себя простить. Будто бы он верит, что заслуживает наказания за то, что подвёл игру, своих болельщиков, отца... даже эти чёртовы СМИ. Он ненавидит заголовки, сплетни, но всё это так его задевает, потому что он сам в это верит. И теперь он боится позволить себе быть счастливым. Найти любовь. Принять себя. Он не считает, что заслуживает этого. А я... я не смогла убедить его в обратном.
— Эйприл, это и не твоя задача — убеждать его. Он должен прийти к этому сам.
— Я знаю. — Я почувствовала, как ком подкатывает к горлу. — Но я так хотела ему помочь.
— Конечно. Ты о нём заботишься.
Я кивнула, с трудом сдерживая всхлип.
— И мне очень тяжело смириться с тем, что он ушёл. Но мне придётся.
Приша терпеливо ждала, пока я справлюсь с эмоциями, и придвинула мне коробку с салфетками. Я поблагодарила её, глубоко вдохнула и высморкалась.
— Прости. Всё нормально. Кажется.
Улыбнувшись сочувственно, она заглянула в свои записи.
— Как продвигается встреча с твоим сыном?
— Чип... — У меня сжалось сердце, и я прижала ладонь к животу. — Мы встретимся в субботу, у него дома. В три часа дня.
— Ты боишься? Взволнована? Всё сразу?
— Всё сразу, определённо, — нервно рассмеялась я. — Но у меня трезвые ожидания. Я понимаю, что встреча с ним не избавит меня сразу от всех чувств вины, связанных с тем решением. Не решит за один день мои проблемы с близостью. Но я надеюсь, что со временем, зная его, я смогу стать счастливее.