Нужен бургомистр, который пользовался бы авторитетом и уважением у этих туземцев, с помощью которого можно легче и быстрей проводить все мероприятия, все очередные кампании по утверждению нового порядка. Кох не раз советовался с Вейсом, интересовался даже мнением Клопикова. И тот, перечислив по пальцам несколько имен, остановился на заведующем больницей Артеме Исаковиче.
— Со всех сторон подходит. Любят — раз. Уважают — два. Даже побаиваются, потому как этот человек, скажу вам, очень открытый, вместе с тем характер имеет жесткий, колючий. В самый раз быть бургомистром. Кого-кого, а его будут слушаться… Не кандидатура, а полный министр.
Но все планы Клопикова рухнули. Доктор, правда, аккуратно явился, когда его позвали в комендатуру. Даже надел по случаю визита свой парадный костюм.
Его быстро пригласили в кабинет. Там были Вейс, Кох и Клопиков.
— Сколько лет, сколько зим! — бросился навстречу доктору Клопиков.— Пожалуйста, пожалуйста, садитесь! — и кресло пододвинул.
Приказали подать чаю. А доктор сам в наступление:
— Явился по приказу. Что за причина?
— Какая там причина, бросьте вы… Нельзя так сразу. Чайку, чайку попробуйте! С лимончиком… Итальянским… Лимоны у них дай боже.
— По какому, однако, делу?
— Узнаю, узнаю характер! Нетерпеливый у вас характер, Артем Исакович, все вам сразу подавай.
— Времени нет чаями заниматься. У меня больные. Я лечить должен, понимаете? Все это было бы просто, если бы не лежала на мне забота: а чем я сегодня накормлю их… Разве это моя обязанность?
— Война, уважаемый доктор, война!
— Ну ладно, пусть война…— уже спокойно промолвил. Артем Исакович, хорошо понимая бесполезность начатого разговора.— Однако вызвали вы меня по какому-то делу?
— По делу, доктор, по делу. И должны вам сказать, по очень важному делу. Думаем вас бургомистром поставить, властью наделить.
— Бургомистром? — даже привстал с кресла доктор.— Насмехаться вздумали над моей старостью?
— Какие насмешки? Наоборот. Самую почетную должность вам предлагаем. Мы с вами, доктор, такой порядок наведем, что никакой большевистский комар не пролетит!
— А-а… вот вы о чем беспокоитесь! Однако я должен откровенно вам сказать, не специалист я… Нет, нет… Не подготовлен заниматься этим.
— Вы, видимо, поняли нас слишком просто. Бургомистр должен ведать делами всего города. Он как бы высшая власть над народом: тут и городское хозяйство, и заводы, и обеспечение населения, квартирные дела…,
— Нет, не подходит для меня эта почтенная ваша вакансия. Нет… нет… нет… Я доктор, пожалуйста, если у кого болезнь какая-нибудь, ненормальность, прошу ко мне: всегда помогу… А это все, извините, пустые разговоры.
— Вы это серьезно?
— Серьезно… Не могу.
— Вы будете жалеть, доктор.
— Не буду… Могу идти?
Его долго не держали. Задали еще несколько вопросов, отпустили. Вейс недовольно хмыкнул. Щеки Ганса Коха еще больше покраснели, и он со злостью сказал Клопикову:
— Не нравится мне ваш доктор! Дерзкий. Его стоило бы поучить немного, как держать себя в немецком учреждении.
Клопиков вздохнул:
— Конечно, характер у человека жесткий, колючий характер. Но доктор он отличный.
2
Вечеринка у Ганса Коха была в самом разгаре. Возбужденный успехом по службе, больше всех шумел сам хозяин. Пил, похвалялся перед знакомыми офицерами, что главная сила в империи — гестапо.