Ветер свистел в оконной раме, и я слушал приглушенный, далекий звук колокольчиков снаружи. Я посмотрел на кровать напротив меня и думал о Джаннель. Думает ли она обо мне тоже, когда ложится в постель?
Мы не должны были оставлять ее там, в Park Village.
Матрас на другой кровати скрипел от веса Эли. Я вытащил собственное покрывало, ткань шуршала, как выяснилось, это были фланелевые простыни с пожарными машинами на них.
- Помнишь, когда мы спали здесь во время этой ужасной метели? - вдруг сказал Эли. - Нам, кажется, было восемь.
- Да, просто немного снега, но твой папа объявил чрезвычайное положение и взял снегоочиститель следующим утром, чтобы забрать тебя.
- Я был так зол, - сказал он. - Ты, Рид и Ян должны были остаться здесь и пойти на улицу, играть в космический щит, а мне пришлось вернуться домой.
- Они были здесь почти три полных дня. Мой папа все шутил, что если у нас закончится еда, первого мы съедим Рида, потому что Ян был слишком тощим.
Эли рассмеялся. - Он был чертовски тощий. Интересно, что с ним случилось.
Я не хочу думать об этом. Он был просто еще одной жертвой во всех жизнях, которые я разрушил, упав в портал. Все, что случилось здесь - наши семьи развалились, люди, которые были заключены в тюрьму отцом Эли или казнены - все это на мне. Плюс все то, что пошло не так в мире Джаннель, все люди, которые погибли от стихийных бедствий, люди, которые были втянуты в порталы. Если бы я только не упал в тот первый раз, все было бы совсем по-другому.
- Как он мог сделать это? - спросил Эли. Я знал по его тону, что он сменил направление. Сейчас он говорил о Риде.
Я не ответил. Я не знаю.
Эли должно быть не ждал ответа, потому что пока я смотрел на потолок, я слышал, как он съежился и вздохнул. Я спрашивал себя, как долго он будет занимать нас обоих, чтобы заснуть. Если бы мы были истощены, или если мы бы лежали без сна, не в силах расслабиться.
Я подумал о Риде и как он был не прав в том, что с ним произошло. Во всем, что он сделал.
Все произошло так быстро.
Рид признался.
- Он застал меня врасплох., - сказал он, поворачивая от Эли к Джаннель. - Я только начал открывать очередной портал, как он появился, будто бы знал это место. Портал открылся, и я не мог позволить ему увидеть это. Поэтому я вытащил пистолет, и я выстрелил в него. Я не знал, что это был твой отец, пока не стало поздно!
- И потом ты продолжал жить, как ни в чем, ни бывало? - он никогда не говорил нам об этом. Он лгал нам в лицо. И когда все ухудшалось, он продолжал лгать. - Даже после землетрясения и поимки Эрика Брандта?
- Из-за тебя меня подстрелили, - добавил Эли. Он был холоднее, чем когда-либо, но я его знал. Я знал, что он думает тоже, что и я. Что все, кто умер из-за землетрясений, умерли из-за на нас. Не только потому что мы случайно попали в портал и оказались в неправильном мире. Не только потому, что мы пытались добраться до дома и допустили несколько ошибок. Не только из-за несчастного случая.
Джаннель покачнулась немного, протягивая руку. Я схватил ее за талию, пытаясь удержать, когда она наклонилась, я откинул ее волосы, пока ее рвало.
Мне следовало знать, что это был Рид. Я должен был остановить его.
Вот что я думал, когда портал открылся. Прохладный порыв воздуха и портал открылся прямо рядом с нами, я был в панике, задавался вопросом, что я сделал, чтобы открыть его. Только двое солдат прошли через портал живыми. С оружием, наведенным на нас, один из них закричал : "На землю, руки за голову!" Я узнал голос. Это был парень за которым мы следили, парень, который подстрелил Эли.
- Сейчас же! - крикнул другой. Это было Тейлор Барклай.
Я собирался сделать то, что они сказали. Я цеплялся за Джаннель, чтобы убедиться, что она сделает тоже самое. Я не сомневался, что эти ребята будут стрелять в нее в случае необходимости.
Сначала я думал, что они все равно выстрелили в нас. Я слышал пистолет и ждал, чтобы почувствовать боль. Джаннель обернулась. Я схватил ее, думая, что в нее попали. Я пытался увидеть, истекала ли она кровью, и где, но она боролась против моей хватки и бросилась за меня.
Я пошла за ней. Но один из солдат схватил меня и прижал к земле. Мое лицо ударилось в грязь.
- Помогите! - Джаннель закричала, и я почувствовал запах крови.
Я повернулся, несмотря на пистолет, нацеленный на меня, и увидел, что это был Алекс. Она стояла на коленях над ним, пока Рид держал в руках пистолет.
- Это Рид! - закричала она, как только он поднял пистолет.
Там был еще один выстрел, и он упал. Рухнул на землю. Я сразу понял, что он был мертв.
Когда мне, наконец, удалось заснуть, сон был беспокойным. Сначала это были образы Рида, держащего пистолет и падающего на землю. Потом это был Алекс, рана в шее, кровь стекает, покрывая руки Джаннель и мои руки. Я слышал выстрелы, я пытался спасти их, но что бы я ни делал по-другому, это всегда заканчивалось одинаково. Их кровью, пропитавшей землю. Я стоял в одиночестве, глядя в их пустые, но открытые глаза.
Когда сны изменились, я видел только Джаннель.
Она стояла на краю пропасти. Между нами была чернота - пустая и огромная, как портал. Хотя я не двигался, казалось, будто я был каким-то образом все дальше и дальше. Она выглядела меньше и более размытой с каждой прошедшей секундой. Черты ее лица были менее определенными, и я изо всех сил старался увидеть ее более четко.
Я крикнул ей, но она не смотрела на меня. Я позвал снова. Я орал ее имя, но она, казалось, не слышала меня.
Затем она повернула голову, смотря вниз, в непроглядную темноту. Я посмотрел в нее и ничего не увидел, и каким-то образом я знал, что это было очень, очень плохо. Я позвал ее снова. Мне нужно было, чтоб она взглянула на меня. Я не хотел видеть ее в темноте. Я крикнул ее имя. Я умолял ее повернуться, чтобы увидеть меня. Я даже подпрыгнул и помахал руками, чтобы привлечь ее внимание.
Она смотрела вниз, в пропасть.
Затем раздался громкий треск, и она упала на землю.
Я проснулся покрытый испариной, сердце колотилось, я не мог помочь, но чувствовал, что это был не просто сон.
Это было похоже на предупреждение.
6
Прошло три недели.
На второй день Эли переехал к матери и ее новой семье. Она настаивала. Он улыбался и надеялся на хорошее шоу, но я знал его достаточно хорошо, чтобы понимать, насколько жестким он был. Он не хотел идти.
Я провел четыре дня с моим отцом. Я с трудом его узнавал. Он прибавил в весе и носил более дорогую одежду. Он был счастлив видеть меня, конечно, но когда я объяснил, как я вернулся, у нас было так много что сказать друг другу.
На пятый день я переехал к Дереку.
На седьмой день он нашел мне работу в гараже, где он работал. Гараж был на краю города East Clemente, и по дороге домой мы остановились, чтобы поужинать с мамой в старом доме.
Дни с восьмого по двадцать первый были одинаковыми.
Я пытался обмануть себя, представить, будто моя жизнь была нормальной.
Будто бы это была жизнь, которую я должен был иметь.
Я был благодарен за то, что моя семья опять в моей жизни, но не мог отделаться от ощущения, будто бы я не на месте.
Я так боролся, чтобы вернуться сюда. Я сказал Джаннель, что не принадлежу ее миру, а принадлежу этому. Так и было. Или, по крайней мере, должно было быть.
Но я проживал каждый день с чувством тревоги, которая не собиралась уходить. На самом деле она, казалось, только растет. Я не вписывался сюда. Я отсутствовал слишком долго.