Выбрать главу

Евгений Бороховский, Юрий Гиренко

НЕЖДАННЫЙ ДИАЛОГ

То, что наши «Толстяки» были написаны, само по себе удивительно — учитывая факторы времени, расстояния и судебных (от слова «судьба») различий у обоих авторов. Но еще удивительнее судьба стихотворной подборки, которую вы можете — если захотите — прочесть далее.

Когда текст пьесы уже был в основном готов, соавторы почти случайным образом сумели встретиться «вживую» в Ростове. Это было, если память никого из нас не подводит, где-то в мае 2011 года. Вдруг Бороховский сказал: «Слушай, а если это издавать, может приложить еще и вот такую штуку…». Гиренко сразу согласился.

И тут нас обоих ждал сюрприз. Оказалось, что наши отдельно взятые стихотворные опыты (а они разлеглись по времени лет на 30, если не больше) очень легко выстраиваются в диалог. Он получился рваный, местами депрессивный, местами «стёбовый» — то есть, как если бы мы действительно начали беседовать между собой не прозой, а стихами И тут мы поняли, почему у нас сложилось соавторство — несмотря на все пространство времени и разные разности: потому что есть некий общий взгляд на этот мир.

Есть что-то, что важнее мест жительства, специфики профессий, несходства политических взглядов, и прочих этнических, географических и каких еще угодно различий.

Мы — люди одного поколения, одной культуры, одной судьбы (и не ловите на слове — так бывает, что судьбы разные, а судьба одна). Как бы ни складывались исторические обстоятельства и не расходились психологические характеристики, мы говорим на одном языке и думаем в одних категориях.

Хотя, конечно, говорим и думаем не одинаково. И это, как нам кажется, здорово. А как вам — судите сами. Мы не стали подписывать каждое стихотворение в отдельности, чтобы не разрушать единства текста. То, что выделено курсивом, написано Юрием; что не выделено — Евгением. Но мы бы очень хотели, чтобы читатель воспринимал это как единый текст. Потому что это не две подборки разных авторов, а именно диалог. Так вышло. Чему мы рады, и надеемся, что и вы не огорчитесь.

* * *
В начале было Слово, и оно У Бога было с самого начала. Бог на троих сообразил, и стало Все хорошо. И было решено: — Да будет Свет! И солнце засияло. — Да будет Тьма! И сделалось темно.
Был Словом Бог. У Бога было Слово, В нем жизнь была, и человеков свет Во тьме зажегся. Бесконечных лет Вершиться начал в дивном мире новом Круговорот. За сотвореньем вслед — Грехопаденье. Мы всегда готовы.
Но свет во тьме иссяк. В заботах праздных Мы заблудились в суетных веках. Утраченного времени строка Оборвана. И поиски напрасны. «Жизнь тяжела, но к счастью коротка». «Жизнь коротка, а музыка прекрасна».
* * *
В обезличенном свете Фонарей и реклам Оживает рассветом Снег с мечтой пополам…
Достоверной неправдой, Нереальностью фактов Мир менялся не ради Ни фанфар, ни инфарктов.
Мир не стал ни опасным, Ни чужим, ни заветным, Мир менялся прекрасно И почти незаметно.
В бесконечном паденье Снег ложился на плечи… С каждым новым мгновеньем Мир менялся навечно.
Каждым добрым поступком, Каждой новой любовью Становился доступней, Оставаясь собою —
Мудрым и чуть наивным, В ритмах любого века — Просто гостеприимным Миром для человека…
* * *
А бутерброд все падал маслом вниз! Крутясь, как белка в колесе фортуны, Вращался и кружился. Шибко умным Себя не числя вовсе. Это жизнь —
Сбивала с ног на каждом рубеже, Несла по кочкам, гнула и косила… Так было ранее — и будет впредь, как было Я в курсе. Мне доложено уже,
Что всякий Лев заведомо неправ, Что если ветер, то уж во все щели… Большому кораблю — большие мели. Плыви, мой челн, ветрила вверх задрав!