- Это завтра. Ты точно хочешь, чтобы я его убил?
- Мне нужно узнать хотя-бы, что произошло с моим братом. Куда он его дел. Я точно знаю, что Илия из “Карателей”.
В Европе была инквизиция, а у нас вот эти. Их нельзя путать с попам в церквях, те были безобидными, некоторые ведьмы даже являлись ярыми прихожанками. А вот Каратели были безжалостны, они специализировались на нас, не в силах схватить по-настоящему опасных представителей мира тьмы, они ловили детей и женщин, свято уверенные в правильности своих действий. Адам согласился с легкостью, как я и ожидала, убивать ему уже приходилось. Мы допили весь чай, съели запасы сладостей у меня дома. Упырь оказался сладкоежкой.
- Не хочешь остаться на ночь? - спросила я его.
- Не ожидал так скоро... Конечно ! - упырь приблизился ко мне, обнял нежно нежно. Начал гладить по спине, так что я едва не замурлыкала. Да какой упырь, эльф самый настоящий.
- Остаться на ночь в гостевой спальне. - уточнила я - Мне немного одиноко. Тем более, я же тебе объясняла, мне нельзя в добрачные отношения вступать.
- Тебе нельзя расставаться с девственностью... Но есть же несколько способов приятно провести время.
Я непонимающе на него уставилась.
- Фильм вместе посмотрим?
Почему я ему доверяла? Почему я его так хотела? Это создание только прошлой ночью измазало мне половину дома своей кровищей. Я не знала о нем почти ничего, но не могла ничего с собой поделать, мне очень хотелось, чтобы он просто был рядом.
- Ты точно ведьма, а не монашка? - спросил он у меня сквозь усмешку - Я не причиню тебе вреда, гарантирую. И девственности тебя не лишу.
Если он так сказал, значит это правда. Я доверилась ему.
- Где твоя спальня? - я отвела его вверх, хорошо, что от скуки я навела порядок везде, и моя девичья комната с розовыми обоями в мелкий цветочек и белой мебелью сверкала чистотой. Словно зачарованная я присела на кровать. Он сел возле моих ног, стянул розовые носочки и прикоснулся теплыми пальцами к ступне. Он не делал ничего плохого, просто прикасался к моим ступням так, что тепло шло вверх, тугой узел желания стягивался в моем животе. Я тяжело задышала.
- Ты очень чувствительна, знаешь это? - он надавил на какую-то точку и я вскрикнула. Не от боли, от удовольствия. Эта сладкая пытка продолжалась недолго и он отпустил мои ноги и поднялся надо мной, очень высокий. Поцеловал мой лоб. Щеки, прикоснулся к губам к шее. Невесомо, словно бабочка крыльями, как приятно... Его рука коснулась груди, проникла под лифчик, нежно, но требовательно он сжал мою грудь, дразняще обвел пальцем вокруг соска. Вторая его рука полезла под платье. Адам спросил:
- Разденешься?
- Нет! - воскликнула я и оттолкнула его. С такой же удачей на успех я могла толкнуть бетонную стену, вся его нежность была обманчива. Он не шелохнулся, но улыбнулся. Обнял меня и я почувствовала, что мне не вырваться, не скрыться от него.
- Нет, так нет - произнес он как ни в чем небывало: - Полотенце мне дашь? Нужно душ принять. Холодный.
Я спала беспокойно, просыпалась каждые пол часа и прислушивалась к шорохам. Заснула под утро и до того крепко, что будить меня пришел упырь. Да не просто пришел, а с завтраком в постель. Я продрала глаза и увидела улыбающуюся физиономию. Он был без рубашки, в одних джинсах. Эта зараза явно не терзалась всю ночь муками совести о планируемом убийстве.
- Доброе утро - он потянулся меня поцеловать, но я забила рот кофе и круасаном.
- Откуда у нас круасаны?
- Купил. - на мой вопросительный взгляд “когда успел” ответил - Я мало сплю, но очень крепко. Завтракай и поедем искать твоего Карателя.
* * *
Мы ехали к самой большой церкви города, наблюдая как он оживает после праздников. Румяные отцы с детьми, явно использовали выходные с пользой, лепили снеговиков, несли с собой санки, лыжи и прочий столь необходимый зимой инвентарь. Красавица елка на центральной площади с каждым годом казалась мне все больше и пушистей. Нет ничего прекрасней Новогодних праздников... ну пожалуй месть.
Нам не долго пришлось находиться возле церкви. Не простояли мы и десяти минут в засаде, как из нее вышел отец Илия.
Вот он - хозяин жизни, уверенный в своей праведности. С просветленным после исповедания лицом, прямой спиной. У него было открытое лицо, испещренное неглубокими пока еще морщинами, голубые узко посаженные глаза и седые короткие волосы. Каратели жили в миру и кроме здоровенного креста поверх одежды, ничто не отличало их от обычных людей. Я узнала его легко и не только потому что запомнила его в тот злополучный день, когда он постучался в нашу дверь. Я следила за ним, преследовала, глупо надеясь, что увижу его со своим братом. Но это было невозможно.