— Благодарю вас! — От облегчения у Робин чуть не закружилась голова.
Меня тронули ваши взволнованные слова. Передайте этому старому козлу Джерри Бартлетгу, что он поступил правильно, послав ко мне такую хорошенькую женщину, — улыбнулась мисс Броган с неожиданной теплотой.
Вдруг она снова стала по-деловому сдержанной.
— Но предупреждаю: найти человека, чтобы тот купил Броган-Хаус за стоящую цену, будет нелегко. Сейчас я позвоню своему агенту, чтобы он помог вам получить его. Уверена, что такая перспектива его не обрадует. Он ждет от этой сделки самые высокие в его жизни комиссионные.
— Благодарю вас, — повторила Робин с признательностью, поднимаясь с кресла.
Луиза Броган даже пожала ей руку, провожая к двери.
Выйдя в вестибюль, Робин прислонилась к дверце лифта, сделанной из нержавеющей стали; прижав кожаную сумочку к груди, перевела дух.
Только в такси, назвав водителю аэропорт Ла-Гуардиа, она окончательно осознала, что добилась совсем немногого. Полтора месяца! У них было всего полтора месяца на поиски покупателя здания за два с половиной миллиона долларов. Это приблизительно то же самое, что затащить слона на Джомолунгму.
Робин опустила стекло, и теплый ветер ворвался в салон машины, повернувшей на север. Она уже могла представить себе возражения потенциальных покупателей. Броган-Хаус был построен на восьми акрах и находился в Беркшире, где зимы всегда были холодными, а топливо — дорогим. Хуже того: дом был очень древним. Только в недавно выстроенном крыле сделали современную звукоизоляцию и установили современную электропроводку и сантехническое оборудование.
Робин выпрямилась и нервно сжала в руках сумочку. По крайней мере можно было бы попытаться, решила она. Джерри отправил ее на эти переговоры, уверенный в полном отказе, а она выиграла шестинедельную отсрочку. И теперь нужно попытаться спасти Броган-Хаус от сноса.
Она приехала в Ла-Гуардиа за десять минут до отправления рейса в Бостон. Торопясь на посадку, она не удивилась тому, что самолет почти полон, хотя была только середина дня.
Те, кто частенько летал этим рейсом, называли его «людовозом», и она понимала, почему. Она втиснулась на сиденье между двумя респектабельного вида мужчинами, и каждый, стараясь сделать это незаметно, быстро и оценивающе осмотрел свою спутницу, прежде чем снова заняться своими бумагами.
Робин не обиделась — это была обычная реакция. Она знала, что даже в этом приталенном деловом костюме выглядит исключительно привлекательно. У нее была безупречная кожа, и изысканность ее тонко очерченного лица — об этом говорили не раз многие — надолго оставалась в памяти. Другие в ее чертах видели что-то экзотическое: этот сочный, полный рот и глаза — большие, глубокие, серого цвета, со слегка приподнятыми уголками. Ее шелковые черные волосы ниспадали на спину и были изящно зачесаны на одну сторону.
Насколько она помнила, именно эта экзотичность впервые привлекла внимание Хэла, ее экс-мужа. Он был настолько очарован взглядом Робин, что потратил едва ли не состояние, чтобы заказать сотни ее снимков, многие из которых — знаменитым и модным фотографам. Он развесил их повсюду: по всему их дому в Бостоне, на стенах своего офиса и даже в комнате отдыха своего частного самолета. Что-то стало с ними после их развода?..
Вспоминая сейчас свое замужество, Робин считала эти фотографии свидетельством, насколько их отношения были неправильны. Хэл любил не ее, а только саму идею быть женатым на ней. Она была в конце концов потрясающе красивая молодая женщина, но оставалась всего лишь украшением его жизни, как любимая бриллиантовая заколка.
После того как самолет поднялся, Робин обнаружила, что в задумчивости намотала свою тонкую золотую цепочку — на которой висела одна-единственная жемчужина — вокруг указательного пальца. Это был один из тех нескольких из бесчисленных дорогих подарков Хэла, от которых она еще не отказалась. Робин распутала цепочку с пальца и опустила ее в вырез открытой блузки. Она не хотела думать о Хэле. Их брак в прошлом, и она не желала туда возвращаться.
Робин попробовала сосредоточиться на работе, которую взяла с собой. Это были большей частью обращения в «Массачусетс историкл траст», содержащие просьбы о помощи при восстановлении какого-нибудь здания. «Массачусетс историкл траст» было полугосударственное агентство, занимавшееся сохранением культурного наследия нации в Массачусетсе, и в качестве старшего помощника директора Джерри Бартлетта она должна была просматривать заявления о пособиях, касавшиеся сохранения архитектурных сооружений.