Открыв было рот, чтобы огрызнуться, вместо этого Шакси честно ответила, сама и не зная, почему:
— Дядю убил кто-то и меня из дому тетка жирная выгнала. А я труп видела. Жуткий. И мухи над ним… жжжж… — закончила она очень тихо, срывающимся голосом. Из глаз потекли слёзы, оставляя дорожки на грязных щеках. Мелко дрожа, Шакси вдруг просто села прямо на камни мостовой. Вокруг было довольно заснежено, и пальцы девочки немели даже несмотря на ее горячую кровь, но Шакси этого, как будто не замечала, как и стремительно леденеющие мокрые щеки.
Вторая девочка сначала приоткрыла рот, и некоторое время молчала. Затем, словно решив для себя что-то, подошла к Шакси, схватила ее за руку, вынуждая встать с мостовой, и с деловитым видом проговорила:
— Так. Я — Аманда. У меня все тоже успели отойти в мир иной. Но из дома никто не гонит — некому. Так себе дом, ветхая крыша и стены, но тебе и такой пойдет сейчас. Ты идешь со мной!
Хотя обычно Шакси не лезла за словом в карман, и всегда могла что-то возразить, но в этот раз она покорно пошла за Амандой, когда та потянула ее за руку, словно ослика за веревочку. Пока они шли, Аманда постоянно что-то говорила, не замолкая ни на минуту. Шакси почти не слышала ее, и лишь вяло соглашалась. Иногда до нее, словно сквозь пелену прямо в разуме, долетали отдельные фразы:
— …мы тут раньше с мамой жили…
— …а когда-то и папа был, мама рассказывала…
— … мама умерла…
— …а мне одиннадцать, а тебе?
Несмотря на то, что Шакси не отвечала, Аманда все равно не замолкала, и, как будто, даже не обращала внимания, что новая знакомая молчит, весело щебеча за двоих сразу. То ли понимала что-то, то ли привыкла, что ее не слушают, но ее это ничуть не беспокоило. Шакси не знала. Перед ее глазами стояло зрелище трупа последнего ее близкого, валяющегося на свалке, словно кусок мусора. Да, дядя Эдгар был не самым лучшим человеком, но он не выкинул «демонское отродье», не бил, и заботился, как мог. К тому же, у нее был дом. А теперь его нет. И не столкнись она с Амандой, она бы совсем-вообще не знала, что ей делать. От этой резкой перемены, девочка не знала, как себя вести и просто покорно выполняла все, что от нее просила Аманда.
Шакс даже не заметила, как они подошли к чуть более крепкой лачуге, чем та, в которой она жила с дядей. Этот дом был похож на кусок настоящего, красивого дома, который от него как-то отпилили и перенесли в трущобы. Когда Аманда за руку втянула Шакси внутрь, та обнаружила, что там даже есть второй этаж и грубо склоченные шкафы, а не только пара лежанок, да кривые толстоногие тумбочки.
Введя ее внутрь, Аманда с важным, торжественным видом произнесла:
— Добро пожаловать в обитель Аманды Брайтстар, о загадочная грустная незнакомка! — и вопреки всему, Шакси тихо хихикнула. Аманда тут же надулась на нее, словно набившая за щеки зерна мышка, и возмущенным тоном пробормотала:
— Я от всего сердца, между прочим. А ты так и не сказала, как тебя зовут!
Слабо улыбнувшись, Шакс ответила:
— Я Шакси. Просто Шакси.
— Отлично, Шакси, теперь ты живешь здесь! — утвердительно сказала Аманда. — Мне одной, знаешь ли, скучно, а тебе негде жить. Мама говорила, нельзя домой пускать незнакомых, но ты же мне не навредишь, правда? Ты не похожа на кого-то опасного, знаешь ли! Только вместо этих лохмотьев я тебе платье дам. Оно красивое, я его носила, когда была поменьше, и мама еще тут была. Она говорила, это еще папа у портного заказывал. Тебе пойдет, я думаю! Ты красная, а оно… ну такое… — она запнулась, но махнула рукой. — А, увидишь, в общем! Тебе понравится, правда! Слово Аманды Брайтстар!
Так, ничуть этого не ожидая и не надеясь, Шакси и в самом деле осталась жить вместе с Амандой. И две маленькие девочки начали вместе выживать в меру своих скромных возможностей.
Магия льда
Платье и в самом деле оказалось замечательным. Нежно-сиреневым, с изящным узором голубого цвета поверху. Оно так понравилось Шакси, что, стоило той чуть-чуть подрасти, как она аккуратно перешивала его, чтобы продолжать носить. Первое время получалось совсем некрасиво. Но Шакс умела договориться с теми, кто не боялся демонской крови, и одна из швей научила ее, как делать это правильно, и даже дала небольшой запас ткани и ниток. Взгляд у портнихи был исключительно сочувственный, но Шакси не стала вспоминать про гордость. Главное, чтобы у нее было платье! Красивое, легкое, и подаренное подругой. Это ли не счастье?
Вернувшись в тот день вместе с перешитым — аккуратно, а не как всегда — платьем, Шакси впервые со смерти дяди смеялась и улыбалась, а Аманда радовалась вместе с ней. И, по своему обыкновению, много говорила, не давая своей гостье вставить ни слова.