Леонардо резко вскинул голову. В его черных, как самая темная, безлунная ночь, сверкнуло что-то страшное. Смерив Годиву и Альмода холодным взглядом, мужчина хищно улыбнулся и произнес:
- Вы вовремя. Альмод, потеряв коня – ты потерял руку леди Годивы.
ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ
Черные глаза смотрели так, что щеки девушки закололо от возникшего румянца. Наконец, сквозь туман смущения и волнения, пробились резко брошенные слова Леонардо. Она не ослышалась? Только что нормандский лев отверг претендента на её руку, и кого – самого родственника королевы. Отверг, как навязчивого мальчишку. Это было удивительно хотя бы потому, что Леонардо еще днем ранее говорил об Альмоде, как о самой лучшей партии для неё, Годивы.
- Милорд, я… - начал, было, оправдываться молодой мужчина, однако Леонардо грубо оборвал его речь:
- Альмод, если ты потерял коня на охоте, то, как тебе можно доверить женщину? – воин, отложив в сторону нож, вытер ладони о тряпку и уверенной походкой подошел к всадникам.
Взгляды мужчин столкнулись. Глаза Альмода горели возмущением и уязвленной гордостью. Казалось, еще немного, и тот схватится за меч.
- Не горячись, Альмод, - заметив движение руки мужчины к короткому мечу, висевшему сбоку, властно произнес Леонардо. Родственник королевы замер, вопрошающе глядя на нормандского льва. Даже сейчас, сидя верхом на лошади, Альмод не мог смотреть на Леонардо свысока. Тот, холодно усмехнувшись, продолжил:
- Я не имею ничего против тебя, но я дал себе обещание, что леди Годива достанется лишь самому лучшему мужчине. Ты и сам понимаешь, что потеря коня – непростительно даже для короля.
Альмод, с досадой на лице, качнул головой. Теперь, когда страх смерти отступил от него, а гнев, вызванный словами Леонардо, поутих, молодой мужчина начал осознавать глубину сказанного нормандским львом. Да, тот был прав! Но это не меняло чувств Альмода, которые возникли у него к леди Годиве. Сперва, она привлекла его внешне, но сегодня, когда эта храбрая девушка спасла ему жизнь… Леди Годива вызвала такую бурю эмоций, что Альмод уже не сомневался – он горячо влюбился в саксонскую красавицу.
- Прошу вас, леди Годива, - подчеркнуто вежливым тоном сказал Леонардо, помогая девушке слезть с лошади. Под своими пальцами мужчина ощутил мягкое тепло, которое источало тело леди Годивы. Воин поставил пленницу на ноги и, резко отвернувшись, бросил на ходу:
- Леди Годива, прошу к костру.
Ей ничего не оставалось, как последовать приказу. Ощущая на себе любопытные взгляды, девушка, делая вид, что крайне заинтересована разгорающимся пламенем, дошла до костра и села подле него. Будто только и ожидая этого, собравшиеся так же стали рассаживаться возле костра. Висевшее в воздухе напряжение спало, и теперь стали слышны возбужденные голоса – еще бы, столько эмоций и ярких впечатлений вызвала ночная охота!
Годива же, застыв в недвижимой позе, продолжала наблюдать за костром. Сама смотрела – но не видела его. Мысли её были далеко. Пыталась понять, почему так резко говорил Леонардо с Альмодом, почему так смотрел на неё – как будто она совершила что-то дурное. Зачем сжал её талию, когда снимал с лошади? Или же, ей просто почудилось? Неужели есть надежда, неужели Леонардо испытывал к ней нечто большее, чем просто забота? Эта маленькая капля надежды, закравшись в сердце Годивы, наполнила её грудь неповторимым, странно-сладким предчувствием. Девушка притихла, боясь спугнуть эти ощущения.
Нормандский лев, беседуя с Барди и одновременно продолжая снимать шкуру с очередного волка, успевал наблюдать за своей пленницей. Она сидела всего в нескольких шагах от Леонардо, но была так далеко от него. На утомленном лице не было ни заинтересованности происходящим, ничего, что выражало бы эмоции. О чем девушка думала? Мужчина нахмурился и сильнее надавил на нож. Ему какое дело? Он не собирался забираться в её голову, чтобы понять.
И все-таки, внимательность Леонардо к своей пленнице, оказалась очень нужной в эту ночь. Непонятно каким образом – по причине того, что Годива села слишком близко к костру, или же, метнувшийся в её сторону уголек, нашел прибежище на тунике, однако, мужчина первым заметил, как медленно загорелся край одежды девушки. А Годива, совсем не видя этого, продолжала сосредоточенно вглядываться в костер. Впрочем, не заметил этого и остальные, и только Леонардо – с молниеносной реакцией, бросился к девушке – как раз вовремя, потому что огонек, набрав силу, готов был вспыхнуть и обжечь.
Все произошло за считанные секунды. Мужчина облил подол туники водой из кувшина. Годива, напуганная, вскрикнула. Собравшиеся мужчины и женщины ринулись к девушке, кто-то - желая помочь ей, кто-то просто, движимый любопытством.