Влажный огонь ее губ двинулся вниз по его телу. Шершавость ее языка заставила его невероятно возбудиться. Он застонал и попытался оттолкнуть ее от себя.
– Нет, милорд, позвольте, я это сделаю для вас. Ваша жена такое вам делает? Вы великолепны, милорд.
Он почувствовал, как губы ее сомкнулись на нем полностью и вобрали его глубоко в себя. Еще минута, и он окажется в ее власти, обезумеет, как летящий на свечу мотылек. Но вдруг перед его расширенными зрачками возник образ Арианы. Она улыбалась ему, очаровывала приятной улыбкой, прекрасным лицом, гибкостью молодого тела. Льняные волосы витают вокруг головы, подобно ореолу, влажные красные губы, глаза – два огромных изумруда.
Он вспомнил эти глаза, как они пламенеют от гнева, как смягчаются от страсти, и понял, что ни одна другая женщина не удовлетворит его так, как сможет это сделать Ариана. Попросту говоря, он любил Ариану сильнее, чем предполагал. Даже если она испытывает чувства к Эдрику, Ариана все равно его жена, и он ее вернет. С невесть откуда взявшейся силой он поднял Забрину и посадил ее на кровать рядом с собой.
– Убирайся, Забрина, пока я не разозлился. Если ты попытаешься снова сделать что-то подобное, я тебя поколочу и посоветую твоему мужу делать то же самое.
– Милорд, скажите, что это не так! Вы же не отдадите меня лорду Эдрику.
– Такова воля Вильгельма.
– У Эдрика есть леди Ариана, а у вас есть я. Так все и должно быть. Так всем лучше.
– Кому всем? Нет, Забрина, мне нужна Ариана. Было бы славно, если бы вы думали о предстоящей свадьбе с Эдриком Блэкхитским. Возвращайтесь к себе. Я не хочу вас.
Фиалковые глаза грозно сверкнули.
– Вы отвергаете меня, милорд?
– Да. Я женатый человек, а вы помолвлены.
Забрина выпрыгнула из кровати. Обнаженное тело ее в темноте неосвещенной комнаты показалось Лиону размытым светлым пятном.
– Раньше это вас не останавливало. Запомните мои слова, лорд Лион. Когда ваша жена родит ребенка лорда Эдрика, вы пожалеете, что так цеплялись за эту изменницу. – С этими обидными словами охваченная яростью Забрина бросилась вон из комнаты.
Лион долго думал над сказанным Забриной. Вполне могло статься, что Эдрик побывал в постели Арианы. За прошедшее после их побега время у него была масса возможностей это сделать. Лион снова наслал проклятия на болезнь, свалившую его и почти всех придворных, из-за чего он потерял драгоценное время. Но, что бы ни случилось, Ариана принадлежала ему, и Лион дал слово: ее не получит ни один другой мужчина. Почему-то ему не верилось, что она может изменить ему с другим. Если это произошло против ее воли, он подобное переживет.
Спустя три дня отряд Лиона, будучи в полной готовности к битве, промчался через ворота Блэкхита, но не встретил сопротивления. Во дворе они увидели только нескольких слуг с перепуганными лицами. Когда Лион направил коня к ним, чтобы расспросить о лорде Эдрике, те в ужасе разбежались. Наконец на пороге появился сенешаль Эдрика. Он дрожал так, что едва держался на ногах.
– Где твой господин? – осведомился Лион.
Сенешаль сглотнул, дернув кадыком.
– Его здесь нет, милорд.
– Ты знаешь, кто я? – спросил Лион, поднимая забрало шлема.
– Да. Все знают Нормандского Льва.
– Да, это я, – подтвердил Лион. – Теперь рассказывай, куда отправился твой господин. И была ли с ним леди.
Покидая Блэкхит, лорд Эдрик оставил своему сенешалю лишь одно указание: постараться задержать лорда Лиона как можно дольше. Сенешаль верно служил лорду Эдрику много лет, но сейчас посчитал, что не стоит, рискуя жизнью, лгать Нормандскому Льву.
Он облизал внезапно пересохшие губы. Говорить перед лицом такого могущественного врага было нелегко.
– Лорд Эдрик не рассказывал мне о своих намерениях, милорд.
Лион пронзил его грозным взором.
– Если тебе дорога жизнь, раб, ты поведаешь, что знаешь.
– Лорд Эдрик и его гости остановились в Блэкхите всего на несколько часов. Потом они поскакали на север. – Он помолчал, в страхе взирая на Лиона, а затем добавил: – Он как-то обмолвился, что хочет присоединиться к королю Малькольму в Абернети.
– С ним была леди? – напряженным голосом спросил Лион.
– Да, – чуть слышно прошептал слуга. Колени его так задрожали, что ему показалось, будто он услышал их стук. Про себя он начал молиться, чтобы непобедимый Нормандский Лев не сорвал злобу на нем, бедном слуге с семьей на шее. Знал бы он, что Лион никогда не карает, если наказание не заслужено, ему бы дышалось намного спокойнее.