Перебираю между пальцами ключи, думая… А что, если не возвращать их Артуру так просто? Мне же было приятно его целовать. Пальцы чувствовать. Близость. А что, если предложить что-то большее? Или дождаться, когда он предложит? Это пьяный бред, Лол? Или трезвые рассуждения?
Ноздри щекочет смесь запахов — табачного дыма, айкосов и ещё какой-то курительной чуши.
Я поворачиваю голову и вижу ставший знакомым русый мужской затылок. Незнакомец, ты уже как родной.
Он стоит в компании мужчин и курит. Позволяет мне безнаказанно изучать свои широкие, обтянутые тонким, скорее всего, кашемиром, плечи. Проехаться по узким бедрам. Задержаться на атлетичных руках. И снова рассмотреть татуировку. Это руна. Только я ни черта в рунах не смыслю.
Из-под ворота мужской водолазки, кстати, тоже выглядывают острые пики другой татуировки. Не удивлюсь, если он весь забит.
Кто ты? Сколько тебе? Что ты тут делаешь? А занимаешься чем?
Хотя подожди… Ты мне безразличен. Мне на тебя плевать.
Но вместо того, чтобы сопоставлять слова с действиями, я до боли сжимаю ключи в ладони и опускаю свободную руку, чтобы, проходя мимо, так же «случайно» чиркнуть костяками по его костяшкам.
Делаю это и чувствую резкий поворот головы.
Щеку задевает струя выпущенного его губами дыма.
Между лопаток врезается не нужное мне внимание.
Отойдя на «безопасное» расстояние, я с улыбкой слежу, как Марк заканчивает «паковать» пьяненькую Катю в машину. Оглядываюсь.
Он смотрит вслед и курит. Слушает кого-то, но вряд ли внимательно.
Всё так же свисающая вдоль туловища кисть на секунду сжимается в кулак и расслабляется. Проследив за этим, я улыбаюсь шире. Смотрю напоследок в яркие голубые глаза. Ни у кого таких не видела.
Я рада, что произвела на тебя впечатление.
Тянуть нет смысла. Играться тоже.
Развернувшись, ловко ныряю в машину и захлопываю дверь, как бы отрезаю тем самым его внимание. Его присутствие. Его существование.
Пока-пока. Приятно было даже не познакомиться.
Мое настроение словно ребенок, совершающий спуск с ледяной горки. Я была на пике эйфории. Смеялась. Плясала. Неслась. Делала глупости. А теперь осталась наедине с усталостью после перевозбуждения.
Мы с Марком завезли Катюшу в квартиру брата. Я помогла ей умыться, переодеться в пижаму. Поставила возле кровати стакан с водой, но оставаться мне расхотелось.
Даже не знаю, почему.
Спустившись, неловко улыбаюсь ждущему меня возле машины Марку.
Мы без лишних слов занимаем свои места.
Авто трогается.
Я вжимаюсь затылком в подголовник и прикрываю глаза.
Ключи от квартиры я забрала. Они всё еще лежат в моем кулаке. Когда отдам — не знаю.
Как не знаю и дам ли Артуру понять, что в большем между нами я заинтересована. На пьяную голову казалось, что да, а теперь…
Панику вызывает осознание, что ко мне потихоньку возвращается привычная фоновая память об неизменных рамках.
Не хочу. Но и алкоголем с вечеринками глушить свои чувства тоже.
Остается только как мантру повторять, что в жизни-то повезло. Очень-очень.
— Лолита Александровна, — Марк спрашивает тихо. Я даже не сразу слышу оклик за мягким гулом работающего обдува.
Поднимаю взгляд от кожаного сиденья на профиль водителя. Он устал. Пропах чужим сигаретным дымом и впитал волосами испитые золотой молодежью алкогольные пары.
Я и на своем месте мечтаю попасть домой и хорошенько помыться, а он на своем, думаю, ненавидит всё это до тошноты.
— Да.
— Он к вам подходил или только смотрел?
Чувство такое, будто меня поймали на чем-то постыдном и горячем. Я выдыхаю, взгляд скатывается вниз на селектор коробки передач.
Что за «он» уточнять не надо. Речь не об Эдуарде и не об Артуре.
Я ничего плохого не сделала. Ни в чем не провинилась. Но отвечать сложно.
Взяв себя в руки, прокашливаюсь и смотрю обратно на профиль. Марк оглядывается на секунду.
Я прекрасно понимаю, что спрашивает не из любопытства.
Он дает мне свободу, в чем-то даже нарушая отчимовы протоколы, но я в свою очередь должна его не подставить.
— Только смотрел. Не подходил.
Марк кивает. А я даже не вру.
На языке крутится не нужное: «ты не знаешь, кто это?».
Я была бы лгуньей, сказав, что в голове не возникала мысль узнать имя незнакомца у Артура.
Но ведь и он мог бы узнать. Подойти мог бы. Хоть слово сказать, а не глазами трахать.
Получается, такой он смелый.