Сердце сжалось, но она сумела выдавить:
— Я хотела бы увидеть заметку о похоронах Уинтервейла.
Тит забрал с собой их сумку для экстренных случаев. Однако, на счастье Иолы, благодаря легендарной предусмотрительности принца, в лаборатории хранились дубликаты практически всего, в том числе (вот радость-то!) простая волшебная палочка. Прекрасно. Иоланта собиралась оставить Валидус здесь. Она нашла сумку, похожую на ту, что они использовали, и принялась наполнять ее медикаментами, инструментами и всем прочим.
Наставник с мрачным выражением лица делал то же самое, набивая чемодан, который захватил с собой из Парижа.
— Вы не должны идти со мной.
— Я так хочу.
— Нет, не хотите. Вам стоит остаться здесь.
— Как и тебе, Иола. Мы оба отнюдь не герои.
— Ну я-то приняла свое решение давным-давно, после продолжительных размышлений. Вы же действуете поспешно.
Он остановился и повернулся к ней:
— Моя дорогая девочка, ты вправе меня осуждать — бог свидетель, я провалился по многим фронтам. Но вот уже почти семнадцать лет в моей жизни нет иной цели, кроме как сберечь тебя. Для этого я уничтожил твой эликсир света. Поэтому промолчал и позволил принцу и его друзьям уйти. И сейчас отправляюсь с тобой, потому что для меня нет ничего важнее твоей безопасности. Может, я действую поспешно, но тоже все решил давным-давно.
Иоланта сглотнула:
— Мне очень жаль. Простите меня, пожалуйста.
Хейвуд смягчился:
— Если только ты простишь меня за то, что я порою преступаю границы дозволенного.
Она отставила сумку, обняла учителя и положила голову ему на плечо:
— Я бы безумно хотела, чтобы вы прожили долгую жизнь. У вас так много украли.
— Я тоже этого хочу, но не потому, что у меня что-то украли. Я сам испортил те годы, которые мы могли счастливо прожить вместе. И если получу второй шанс, то на этот раз все сделаю правильно.
Иоланта прикоснулась к его лицу:
— Для меня вы всегда все делали правильно.
Хейвуд крепко обнял ее и поцеловал в лоб.
Затем они закончили сборы и проверили сумки друг друга — убедиться, что не забыли ничего важного.
Наконец Иоланта закрыла дверь в лабораторию. Как жаль, что не осталось времени в последний раз прогуляться на мыс. Мыс Рат — невероятно красивое место, а она его почти не рассмотрела, хоть и частенько бывала в лаборатории.
Однажды. Однажды, когда все пророчества этого мира сгорят в пламени.
Иола глубоко вздохнула:
— Готовы?
— Нет, — ответил учитель Хейвуд.
— Понимаю. Никто не может быть готовым к тому, что нас ожидает.
— Нет, я о другом.
Иола посмотрела на него. Неужели передумал?
— О чем же?
* * *
Из заброшенного сарая в графстве Кент Иоланта скачком перенесла их в Грейвзенд, оттуда в центр Лондона и, наконец, в Западный Дрейтон в девяти верстах на восток от Итона. Она точно не знала, как далеко простирается внескачковая зона Атлантиды, но они без происшествий добрались до Западного Дрейтона, там сели на поезд, идущий в сторону Виндзора и Центрального вокзала Итона, прямо к порогу Виндзорского замка.
Замок стоял внутри внескачковой зоны — увы, та никуда не делась. Высокие стены и стража не помешали двум магам проникнуть в здание. По сути, единственной проблемой для Иоланты стало найти точное расположение комнаты, куда она привыкла перескакивать для встреч с леди Уинтервейл.
Где-то с северной стороны… на верхнем этаже. Иоланта смогла достаточно подробно описать комнату лакею, который из-за превратного заклятья думал, будто говорит с одной из фрейлин английской королевы.
Тем же днем чуть позже голос Иоланты звонко раздался в стенах нужной комнаты:
— Toujours fier!
Именно эти слова должны были вызвать леди Уинтервейл из ее убежища в глубине замка.
Увы, на сей раз они вызвали лишь сидевших в засаде агентов Атлантиды.
Глава 12
Тит вел шлюп на юг. Серо-стальное море было неспокойным, ледяные брызги впивались в кожу, словно кинжалы. Кашкари и Амара ютились рядышком на корме, но говорили редко и мало. Амара, несмотря на выданное ей средство для морских путешествий, выглядела так, словно отчаянно старалась не расстаться с содержимым желудка.
Вообще-то, если подумать, странно, что она за ними увязалась. Тит смутно припоминал, как эти двое шепотом ругались в лаборатории. Впрочем, он не стал слишком долго ломать голову над странностью выбора Амары — любой, кроме Фэрфакс, волен попытать счастья с Атлантидой.
Все равно они все умрут, так или иначе.