В конце концов он сел рядом с Кашкари и вручил тому питательный батончик.
— Дамы забыли поесть.
Кашкари устало вгрызся в еду:
— Если бы мог, я бы тоже сначала поспал, а поел потом, а не наоборот. Что видно?
Тит описал увиденное им над Люсидиасом и не скрыл своих подозрений, что все это может быть для отвода глаз.
— Пока они усиливают защиту дворца главнокомандующего? Вполне разумно.
— Надеюсь, Лиходей не станет перемещать свое настоящее тело куда-нибудь еще.
Кашкари отряхнул крошки с пальцев:
— Вряд ли. Дворец надежно хранил его тайну почти век, если не дольше. В другом месте он не будет чувствовать себя так уверенно. Уж не говоря о том, что если рискнет, то в момент переноса тела будет уязвимее, чем когда-либо за последнюю сотню лет. Ничто не защищено лучше этого дворца. И потом, Лиходей должен быть в восторге, что Фэфракс сама идет к нему. Та, кого так и не удалось поймать, хотя охотились за ней долго и упорно. Но сейчас борьба идет на его поле. Ему кажется, что она сильно просчиталась и в конце концов, наткнувшись на непреодолимую защиту его крепости, попадется в сети. Остается только терпеливо ждать, когда очередной век жизни сам упадет ему в руки — ну или что там от него еще осталось.
Тит уронил голову на колени:
— Именно это и случится, так?
— Ну по крайней мере мы с тобой будем еще живы после гибели Фэрфакс, — после долгого молчания ответил Кашкари. — И именно на это сейчас нужно рассчитывать.
* * *
Казалось, Иоланта проспала минут десять, не больше, а ее уже трясли за плечо.
— Просыпайся. Дадим ребятам немного отдохнуть.
Амара.
Иола с трудом разлепила веки и содрогнулась, увидев, что лежит меньше чем в вершке от обрыва.
— Дай ей поспать, — резким тоном возразил Тит. — Не было нужды будить ее.
— Вам нужно отдохнуть, — невозмутимо ответила Амара. — Переутомленный, вы будете только мешать остальным.
Иоланта осторожно поднялась, чтобы поменяться местами с Титом:
— Она права. Поспи.
Прежде чем лечь, он на секунду прижал ее к себе. Окружающее казалось не вполне реальным — грохочущий водопад, отвесные скалы, валуны далеко внизу под их крохотной площадкой. Иола так устала, что не могла даже вспомнить, как они сюда попали.
— Значит, ты все-таки родилась не в ночь метеоритного дождя, — тихо сказал Тит
Иоланта смутно вспомнила, что она не дочь леди Каллисты, а простая Иоланта Сибурн, родившаяся за шесть недель до метеоритного ливня.
— Приход моего величия не нуждается в таком претенциозном объявлении, — пробормотала она.
Тит тихо хмыкнул и сунул ей в руку питательный батончик:
— Мы не отпраздновали в сентябре твой день рождения. Тебе уже давно семнадцать.
— То-то я в последнее время чувствую себя такой старой и разбитой! Возраст дает о себе знать.
— Тогда ложись и поспи еще.
— Богиня Дурга права. Если ты не отдохнешь, от тебя будет мало проку. А теперь перенеси меня куда-нибудь, откуда видно Люсидиас.
Он вздохнул, поцеловал ее в губы и перенес их обоих на ближайшую вершину. Иоланта внимательно рассмотрела скопление плавучих крепостей и бронированных колесниц.
— В прошлый раз все выглядело так же?
— Более или менее.
— Как считаешь, они думают, что мы все еще где-то в городе?
— Возможно, я просто очень хочу в это верить.
Значит, Тит думал, что впереди их ждет худшее — и что поэтому она не выживет.
Когда они вернулись на площадку, Кашкари уже спал как убитый. Иоланта подоткнула одеяло вокруг Тита и смотрела, как он погружается в беспокойную дрему.
— Значит, ты простила его? — спросила Амара.
Иоланта села рядом:
— Условно — на случай, если совсем скоро умру.[1]
— А если нет?
— Тогда у меня появится возможность дуться подольше, не так ли?
Амара тихонько прыснула. «Какая она все-таки красавица, совершенна в любом виде», — подумалось Иоланте. А потом пришла мысль, что она почти ничего не знает об Амаре, кроме ее невероятной красоты и того, что Кашкари в нее влюблен, хоть они и стали подругами по смертной борьбе.
Иола призвала немного воды и предложила Амаре.
— Ты говорила, твоя бабушка родом из нордических королевств?
Та открутила крышку фляжки, чтобы Иоланта наполнила ее.
— Полагаю, ты наслышана о прекрасных джентльменах королевства Калахари?
— О да! — В Консерватории учились студенты оттуда, и многие были потрясающе красивы: смешение кровей давало поразительно привлекательные результаты.