Артем вздернул на лоб очки и потер глаза в недоумении, ему показалось, что он заснул на работе, стоя, прямо у края трассы, заполненной неугомонными автомобилями, настолько невероятное зрелище открылось ему в свете фонаря, луч которого скользнул по ближним стенам и утонул в далеком мраке межстеллажного коридора.
Везде, насколько просматривалось подземное помещение, были книги, книги, книги… всевозможных форматов, в ярких и строгих переплетах, корешки которых то поблескивали золотом, то вспыхивали неожиданными причудливыми вензелями в белесом инородном здесь свете. Столько книг Артем не видел никогда в жизни… да что там, столько книг не видел никто из его современников с тех пор, как бумажные носители были запрещены санитарной службой, как опасные для человеческого здоровья, и всю информацию люди стали получать из глобальной Паутины. Похоже, полицейский попал в старинный библиотечный запасник, хранилище не самых востребованных или же, напротив, самых ценных книг.
«А ведь тут, совсем неподалеку, когда-то была огромная библиотека, самая большая в стране, – подумал сержант, чувствуя, как холодком страха окатывает сердце. – Все, что было наверху, я помню, сожгли, как положено, а про запасники-то, похоже, забыли, а может, и не просто забыли, а с умыслом…»
Не торопясь, обдумывая, что же ему предпринять сейчас, Артем посветил на увиденный еще сверху заброшенный стол, на котором лежали, конечно же, не планшетники, а самые настоящие, покрытые пылью древние, настоящие книги… Не сдержавшись, полицейский наугад взял из стопки толстенький томик, раскрыл на первой странице… «451о по Фаренгейту – температура, при которой воспламеняется и горит бумага», – прочел сержант тусклый, вылинявший за десятилетия неправильного хранения шрифт.
Мысли в голове судорожно метались, стараясь убежать, спрятаться в дальнем закоулке мозга, не высовываться оттуда до тех самых пор, пока бездушная составляющая его личности, та самая, что ежедневно несла службу в уличном полицейском патруле, не свяжется с начальством, не отрапортует о находке и не дождется здесь, в эпицентре зараженного места, прибытия специалистов, тех, кто прекрасно знает, каким именно сортом напалма залить весь подвал… он видел их всего дважды в жизни – в серебристых костюмах спецзащиты, в прозрачных шлемах, с громоздкими ранцами за спиной… будто и не людей вовсе – злобных пришельцев с далеких звезд… и хорошо, что обе встречи с ликвидаторами оказались ложной тревогой, учитывая их привычку сперва жечь, а разбираться – уже с пеплом… поговаривали – тихонько, между своими, в «чистых» местах – будто служат в пожарной части сплошь бывшие пациенты психиатрических клиник, пироманьяки, садисты, параноики… хотя, как обычно – врали, наверное… но струйка ледяного пота все-таки проложила себе дорогу между лопатками полицейского…
Но потом, затеняя все остальные, всплыла, будто бы сама по себе, единственно нужная мысль о том, что регистратор-то ему друг-приятель Савенков подчистит, подрисует часок уличного пейзажа, а обрыв связи вполне можно будет списать на помехи, которые в последнее время участились и в самом деле.
– Эй, наверху! – позвал сержант, снимая с головы шлем и устанавливая его на столе камерой регистратора в сторону стены. – Ну-ка, спускайтесь по очереди…
По опыту зная, как трудно бывает сориентироваться, попадая со света в темное помещение, полицейский встретил молодожена Пашу электрошокером, не дав парнишке проморгаться, вглядываясь в темноту. Подхватив обмякшее тело, Артем бесшумно уложил его поодаль, к стеллажам, и принял так и оставшуюся для него безымянной девчонку, сомкнув на худеньком горле мощные пальцы, стараясь почему-то действовать аккуратно, не сломать гортань, а просто лишить воздуха хилые легкие… девчонка оказалась упрямой, вцепившись слабыми пальцами в запястье сержанта, она продержалась минут пять, до тех пор, пока чуткое ухо Артема не уловило среди её натуженного хрипа слабенькое журчание, и в нос не ударил неприятный запах человеческой мочи. «Чистоплюй, – обозвал себя полицейский, укладывая второе тело рядом с еще дышащим парнишкой. – Радовался бы, что они голодные, небось, с деньгами трудновато, вот и отложили обед до вечера… а то бы и не такого нюхнул…» Двойной, усиленный до максимума, разряд шокера остановил еще живое сердце молодожена.