— Как низко мы пали, знаем в лицо всякую бездарную лимиту.
«Вжих» — летит по воздуху первая вербальная пуля. Мимо летит, но мне кажется, я ощущаю движение воздуха рядом с моей щекой.
— Спасибо вам за ваш фидбек, Кристина Сергеевна, — я дарю своей противнице чистую светлую улыбку, — благодаря вам у меня появилось столько новых поклонников. Я даже решила поблагодарить вас лично. За каждого из них. От первого, — выделяю голосом, — и до последнего.
Конечно, я её ненавижу.
Как Любовница всегда будет ненавидеть жену.
Как покорная всегда будет ненавидеть границу, что разделяет с Господином.
Если бы не она – я бы…
— Не благодари, — бесцветно улыбается Кристина, — было очень интересно поглядеть, что же в тебе нашел мой муж. Третью неделю смотрю. В упор не вижу.
— Беда, — я сочувственно вздыхаю, а затем радостно округляю глаза, — так может, вам у него самого спросить ? Он вон там, — киваю подбородком в сторону угла парковочной зоны, — со мной приехал. Ждет меня.
Конечно же, я выделяю «со мной» и «меня».
Потому что это – мой туз в рукаве, мое секретное оружие. И я точно вижу, насколько сильно эту стерву задевают мои слова. Настолько, что она даже шагает ко мне, уменьшая расстояние между нами уже до двух шагов.
Так близко – я могу даже разглядеть, как трепещут бешено крылья её ноздрей. Моя противница в ярости. Я вывожу её из себя, и мне даже особенно делать для этого ничего не надо.
— Ты думаешь, что ты особенная, да, Светочка? – госпожа королевская кобра изволит на меня шипеть. — Думаешь, что-то значит, что ты у него сейчас любимая игрушка?
— Ну, — я задумчиво вытягиваю губы, будто хочу послать Кристине поцелуйчик, — думаю, что да.
— Смешно, — она роняет это слово с такой желчью, будто сплевывает, — мы живем вместе дольше, чем ты вообще по земле ходишь. Знаешь, сколько таких как ты у него было? Тьма. Я даже не считала.
— И каждая удостаивалась вашего визита? – восхищенно округляю глаза. — Надо же, какая забота о супруге! Кастинг для его любовниц вы еще не пробовали проводить?
— Ты думаешь, я здесь, потому что чувствую от тебя угрозу? – Кристина брезгливо кривит губы. — Нет, деточка, спустись с небес. Ты явилась на выставку, на которой я была с мужем. Ты уехала с неё с ним. По какой-то причине до сей поры он не поставил тебя на место. Значит, это сделаю я.
— Извините, — перебиваю нетерпеливо и постукиваю пальцем по часам на запястье.
Нарочно вздергиваю часы на уровень глаз Кристины, чтобы она позеленела, увидев, что за часы на моей руке. Она и зеленеет. А я улыбаюсь.
— У меня закончилось все свободное время для встречи с вами, Кристина. А теперь извините, меня ждут.
Я шагаю мимо неё, она – ловит меня за руку. Контакт становится настолько личным, что дальше просто нельзя.
Она набирает в грудь воздух, чтобы облить меня еще одним ведром грязи, но я предупредительно цокаю языком.
Конечно, она – не Тематичная. Но больше двадцати живет с Доминантом. Она сама о себе многого не знает, в том числе и того, что у неё уже воспитаны безусловные рефлексы, завязанные только на эмоции собеседника. Вот и сейчас она давится воздухом, против своей воли. А я сужаю глаза.
— Я сосчитаю до трех. Вы отпускаете мою руку. В противном случае...
— Что? – Кристина яростно сверкает глазами, восстанавливая подбитый боевой дух. — Что ты мне сделаешь, деточка? Ты! Мне!
Я склоняю голову набок. Я говорю: «Раз!»
Я… очень хочу, чтобы она не отпустила…
Глава 16. Выносящая приговор
Это сложно было назвать дракой. Ну или можно сказать, что Алекс успел к последнему акту шоу. Когда Света с жесткой ухмылочкой коленом упирается в спину Кристины, заломав её руку и разложив на багажнике любимой красной игрушки Крис.
Ну, вот где у этой женщины мозги?
Столько лет замужем, а не научилась даже справки грамотно наводить.
Информация о том, что кое-кто чешет свой мазохизм в секции дзюдо не была уж очень секретной. Её можно было узнать, и не привлекая внимания Алекса. Узнать и не пытаться сделать то, что Кристина явно сделала.
Он не слышит, что говорит Света. В своих традициях она делает это едва слышно, буквально шипит в самое ухо Кристины... что-то. Какие-то слова, после которых та половина лица Кристины, которая не прижата к капоту, заливается яростной краской еще гуще, чем раньше.
— Летучая.
Оклик выходит негромким. Не хочется тратить ни силы, ни связки на этот трэш. Сейчас нужно сгладить ущерб, нанесенный этой встречей. И подумать, насколько длинный надо выставить счет фортуне. Потому что такой подставы от неё Александр Козырь не ожидал.