— Папа!
Одновременно с этим раздался визг тормозов. Какой-то мужчина в черной куртке с капюшоном, скрывающим лицо, схватил Тео и зашвырнул в автомобиль, как куклу.
Кейси что-то кричал, но Амадео не слышал. Он уже сидел за рулем своего джипа и давил на газ. Пальцы судорожно, до боли сжимали руль, перед глазами все расплывалось от ярости и страха за Тео.
Черный автомобиль без номеров лавировал в общем потоке, умело уходя от погони. Амадео выругался и, нарушая все правила, гнался за похитителем, не обращая внимания ни на гудки, ни на ругань водителей.
Поворот, за ним выезд на мост. Двухполосное движение, быстро он там передвигаться не сможет. Амадео стиснул руль крепче. Он не позволит подонку украсть Тео!
На дорогу выскочила девочка, мать которой зазевалась и выпустила руку дочери. Амадео резко дал по тормозам, выворачивая руль, автомобиль закрутило на мокрой дороге и развернуло. Последнее, что он увидел — стремительно приближающийся столб.
8
Цена счастья
Невнятное гудение голосов, пробивающееся будто сквозь толстый слой ваты, вывело Амадео из забытья. Лоб взорвался болью, и он зажмурился крепче, не в силах открыть глаза. Голова полыхала в адском пламени, любая попытка сообразить, где он и что с ним, отзывалась резкой болью. Тошнота подступала, и он сглотнул в попытке справиться с ней. В пересохшем горле что-то щелкнуло.
— Кажется, приходит в себя, — женский голос. Незнакомый.
— Амадео, — низкий, бархатный голос Ксавьера. — Амадео, ты меня слышишь?
— Да, — прохрипел он, открывая глаза. Это почему-то оказалось невероятно трудно — свет люминесцентных ламп тут же заставил зажмуриться. — Где я?
— В больнице. Ты попал в аварию. Помнишь?
Перед мысленным взором возник столб, летящий навстречу. Скрежет сминаемого металла, Амадео бросило вперед. Наверняка ударился о руль или лобовое стекло. Но куда он так мчался? Кого преследовал?
Не обращая внимания на прострелившую голову боль и накатившую тошноту, Амадео сел и схватил Ксавьера за рукав.
— Тео! Что с ним? Его нашли? Скажи мне, что он в порядке, Ксавьер! Пожалуйста!
Друг накрыл его руку своей и успокаивающе сжал.
— Его ищут. Я поднял всех, кого смог, Тео скоро найдут.
Это отнюдь не успокоило Амадео. Он сделал попытку слезть с кровати, но Ксавьер мягко толкнул его обратно.
— Лежи. У тебя сотрясение, вставать нельзя.
— Я не собираюсь отлеживаться здесь, пока мой сын…
— Я сказал, что его ищут. А ты ничем не поможешь, если упадешь в обморок посреди улицы.
Амадео стиснул стреляющую болью голову руками. Тео похитили у него на глазах, и он ничего не смог сделать. Не смог защитить собственного ребенка. Как он мог думать, что все закончилось с арестом Беррингтона и Скендера? Как мог забыть еще об одном человеке, который целью жизни выбрал растоптать его?
— Это я виноват. Если с Тео что-то случится…
— Успокойся, — оборвал его друг. — Никто не мог предположить, что дойдет до такого. И уж тем более твоей вины в этом нет, Амадео.
— Мы разозлили Скендера, разозлили Беррингтона, убрав почти всех его людей, и в конце концов разозлили Лукаса настолько, что он похитил моего сына! И ты после всего говоришь, что я ни в чем не виноват?! — Амадео сорвался на крик. Голова нещадно стреляла болью, но он не мог успокоиться. — Дай мне встать. Где мой пистолет?
— И что ты сделаешь? Расстреляешь всю обойму в стену палаты? — голос Ксавьера оставался спокойным. — Если тебе от этого полегчает, не возражаю. Но не поможет. Поэтому прекрати кричать.
Амадео снова сжал голову руками, на этот раз сильнее. Ксавьер прав. Это не поможет. Но что теперь делать? Тео забрал Лукас, сомнений не было, Амадео узнал его машину. Но зачем? Что он может потребовать?
В голове все плыло, ни одну мысль не удавалось додумать до конца. Из горла вырвался тихий беспомощный стон.
Теплая ладонь осторожно легла на разбитый лоб.
— Поспи немного, принц. Понимаю, сейчас тебе не до сна, но это нужно. Обещаю, что сделаю все, чтобы найти Тео.
— Я не смогу уснуть, — прошептал Амадео. — Не смогу, пока не узнаю, что с ним.
— Лукас его не тронет. Насчет этого волноваться не следует, я почти уверен, что ему приказал это сделать Беррингтон. Если он хочет что-то потребовать за его свободу, то в его интересах, чтобы с головы мальчика не упал ни единый волос.
Тихий, мягкий голос убаюкивал. Боль же отсекала все мысли, не позволяя сосредоточиться на чем-нибудь помимо нее.
Ксавьер еще несколько минут сидел у постели, пока дыхание друга не стало ровным. Он действительно уснул, несмотря на заверения, что не сможет, но Ксавьер и думать не хотел, каких усилий принцу стоило немного расслабиться.