– Нет. Баба эта – лживая насквозь, я таких на дух не переношу. И как Юзик на нее купился, не представляю. Но Вика обо всем этом узнала, я ее вчера просто чуть ли не с поезда снял, она уехать хотела. Так что у нее это все еще не перегорело. Я просто силой ее сюда увез. Пусть поживет, обдумает все.
Тетя Катя вздохнула:
– Вижу я, нравится она тебе. Хорошо ли это будет?
Я упрямо наклонил голову:
– Давай не будем загадывать. Пока она была женой моего друга, я и посмотреть на нее лишний раз не мог, а теперь каждый за себя.
После обеда я пошатался по дому, спотыкаясь обо все углы нерасставленной мебели. Посидел в отцовском кресле. Внимательно прислушался к себе: нет, никаких угрызений совести от того, что я привез Вику к себе, и не сообщил об этом Юзику, я не испытывал.
Я вернулся в спальню, присел перед кроватью, прикоснулся тыльной стороной руки к щеке спящей девушки. Немедленно ее пушистые ресницы дрогнули, и она открыла глаза. Я не стал убирать руку.
Она улыбнулась:
– Привет, – и закрыла глаза, кажется, с намерением поспать еще. Я потрогал ее нос, и она опять распахнула глаза. Кажется, теперь Вика окончательно проснулась, поэтому я с сожалением убрал руку.
– Ты проспала почти двадцать часов. Пойдем пить чай?
Она кивнула и села в постели. Рядом с кроватью лежали ее стильные офисные лодочки, и мы оба с сомнением посмотрели на них.
– Слушай, у меня ведь нет здесь никакой одежды, даже белья нет!
Я фыркнул:
– Тоже мне, проблема. Завтра съездим в магазин, приоденешься.
Она засмеялась, с сомнением оглядывая себя:
– Как получилось, что я легла спать прямо в юбке и блузке? Я похожа на бомжа!
– Напиши мне, что тебе надо купить в первую очередь, и я проеду прямо сейчас. Набрать тебе ванну?
Она благодарно кивнула, поднялась с постели.
– Тебе ванну или ты предпочитаешь душ?
Из-за шума воды я не расслышал ее ответ и выглянул в спальню. Вика, бледная до зелени, стояла, держась за высокую спинку кресла. Я подскочил к ней:
– Не надо было так резко вставать! Тебе плохо? Да что с тобой творится?!
Она справилась с дурнотой и уже спокойнее сказала:
– Тимур, все нормально, извини, что напугала тебя. – Она оглянулась по сторонам и беспомощно попросила: – Вчера со мной был пакет. Принеси его, пожалуйста, сюда. И захвати ручку и листок, я напишу тебе записку, мне срочно нужны кое-какие вещи.
Я с недоверием глянул на нее, но она слабо улыбнулась:
– Иди, я не собираюсь скончаться сию минуту, обычное женское недомогание.
Слетев по лестнице, я прошел в гараж. Викин пакет лежал на сидении сзади, я вынул его. Меня посетила мысль, что в пакете могут быть какие-нибудь таблетки или еще что-то. Спровадит меня за покупками, а сама напьется какой-нибудь дряни, или что еще с собой сделает. Поколебавшись, заглянул в пакет. Слава богу, реклама приучила нас к виду всяких интимных женских штучек. С облегчением я закрыл пакет и поднялся с ним в спальню. Наверное, из-за этого ей так плохо.
Краски уже почти вернулись на лицо Вики, она написала мне записку с перечнем того, что я должен купить, и я спокойно оставил ее в ванной. Правда, внизу предупредил тетю Катю, чтобы она прислушивалась.
Время было уже достаточно позднее, и мне пришлось проехать в универсам. На втором этаже работала Таня, жена Сергея, и я обрадовался, когда увидел ее. Я отдал ей записку Вики, она прочитала ее, изумленно подняла брови, но, не задавая лишних вопросов, собрала мне целый пакет вещей. Потом спустилась в торговый зал внизу, там был небольшой аптечный киоск, и докупила все необходимое. Она вручила мне пакет, и я рассыпался в благодарностях. Таня махнула рукой и засмеялась: «На свадьбу позвать не забудь!»
Проездил я около часа. Вернулся домой, загнал машину в гараж, забрал все пакеты и поднялся в дом. В кухне я застал только тетю Катю.
– А где Вика? – спросил я.
– Да я уж и сама беспокоюсь, она еще не спускалась.
Я загрохотал ботинками по лестнице, растерявшаяся тетя Катя подхватилась за мной. Не помня себя, рванул дверь в ванную, влетел и увидел закутанную в большое полотенце Вику. На сушилке для полотенец висела ее блузка, колготки и белье. В руках она держала юбку, которую только что стирала в раковине умывальника.
Она так недоуменно глянула на меня, что я почувствовал себя полным идиотом. Я уселся в плетеное кресло и потер лицо руками. Тетя Катя обессилено опустилась на корзину для белья.
Вика, посмотрев на нас, тоже присела на край ванны и тихо спросила:
– Ты думал, я сделаю с собой что-нибудь? – потом помолчала и сказала: – Знаешь, моя жизнь всегда была наполнена любовью родителей, бабушки. Мне казалось, что так будет всегда. А вчера в моем сердце образовалась маленькая дырочка, в которую за эти сутки вытекла вся любовь. Я сейчас ощущаю внутри только неуютную пустоту. Но, думаю, от этого еще никто не умирал?