А она, похоже, любит свою сестру. Говорят, людям такое свойственно. Но все равно это очень неожиданно.
«Встреча с вампиром» скрасила Гермионе остаток вечера. Утром начиналась учеба.
Разочарование
Я ненавижу клоуна — он шулер и хитер,
Он мое сердце вынул и вывернул нутро.
Утром на Гилдерое Локхарте была другая мантия, бирюзовая, с золотой окантовкой. И шляпа. Честное слово! Шляпа с пером. Гермиона до этих пор не подозревала, что в головном уборе подобного фасона можно выглядеть не глупо, а настолько привлекательно. Это было ужасно. Еще ужаснее было обнаружить на только что выданном расписании нарисованные в приступе задумчивости сердечки. Разумеется, напротив ЗОТИ. А ведь их кто-нибудь мог увидеть! К счастью, Гринграсс была занята игрой в гляделки с Паркинсон, поэтому ей было не до того. Но ведь могло бы и не повезти!
Итак, Гермиона Грейнджер еще не знала точно, что собой представлял профессор Локхарт, но он уже делал ее жизнь невыносимой. Своими мантиями и шляпами, и голубыми глазами, и красивыми руками, и... уууу, ну надо же было так вляпаться!
Пока все с интересом слушали вопиллер, присланный матерью Уизли, Гермиона свела с пергамента чертовы сердечки и поспешила на Трансфигурацию. По пути она никак не могла понять, зачем нужно вот так выносить семейные дела на всеобщее обозрение? Желание обругать, да еще и вслух, было как раз понятно, но разве не стоило бы как-то более... аккуратно подбирать слова, зная, что весь Большой Зал это услышит? Ладно, что они с Поттером прилетели в школу на заколдованном «Фордике» и так все уже знают, это же Хогвартс. А вот про неприятности мистера Уизли на службе в связи с этим знали не все. Малфой, например, так просто счастлив был услышать эти новости.
Будь она сама на месте миссис Уизли, ни за что не стала бы об этом объявлять во всеуслышание. Она, впрочем, вообще вряд ли выбрала бы именно такую форму выражения недовольства. Но — ладно, допустим, до каникул ждать слишком долго, а высказаться хочется прямо сейчас, и письмом никак, надо именно покричать. Но почту приносят в Большой Зал, а вопиллер, судя по всему, нужно вскрывать сразу, как получишь. Об этом можно было подумать? Или миссис Уизли все равно, кто еще это услышит? Странно...
По убеждению Гермионы, таким способом можно было заставить Уизли-младшего испытать неловкость, стыд и множество других эмоций негативного спектра. Но никак не вину и не угрызения совести. Помучиться помучается, но не осознает и не исправится. Человеку просто некогда осмысливать свои поступки, когда он занят переживанием «моя мать орет на меня на потеху всему Большому Залу». Впрочем, Гермиона не забывала тот факт, что она ничегошеньки не понимает в воспитании детей. И слава Мерлину. Ну их, этих детей. Они ужасные. Взять хоть ее саму. Не дай Мерлин такую воспитывать. Или вот мелкая Гринграсс — тоже ведь тихий ужас, вроде такая милая девочка, но как она одним-единственным своим поступком подтолкнула Дафну к ненужному ей противостоянию с Паркинсон! Удивительно, что Дафна ее до сих пор не убила.
Занятия шли своей чередой, а Гермиона все больше и больше волновалась в ожидании первого урока ЗОТИ. Она очень надеялась, что профессор окажется хорошим преподавателем и что она сможет им гордиться... тьфу, пропасть, как она может им гордиться, если не имеет к нему никакого отношения? Ладно, пусть так: она сможет им восхищаться. Потому что он прекрасный специалист. Но она очень боялась, что на самом деле все окажется как-то... не так.
Казалось бы, профессор Локхарт зарекомендовал себя как борец с чудовищами, одно это уже указывает на его профессионализм. Он получил за это Орден Мерлина. Он получил приглашение преподавать в Хогвартсе. Все факты говорят за него. И только одно говорило «против». Чертов список книг Локхарта в качестве рекомендованной для обучения литературы. Преподаватель, который был способен выбрать это в качестве учебников, заведомо вызывал некоторые подозрения. Даже если ему за это заплатили. Даже если выделили процент от продаж. Есть сделки, на которые вполне можно пойти, но нельзя учить детей ЗОТИ по... этому. И Гермиона переживала. Она очень хотела, чтобы Локхарт оказался безупречен, но почти не верила в это.
Профессор, пожалуйста, не подведите.
За обедом Малфой принес очередную радостную, в его представлении, весть. Кто-то из Рейвенкло насплетничал, что Локхарт на Гербологии опустил Поттера! Так, мол, и сказал, ты, мол, хочешь славы, вроде как я, но до меня тебе далеко, так что сиди и не высовывайся. Гермиона без энтузиазма гоняла по тарелке гарнир и гадала, сколько в этих слухах процентов правды. Ноль? Пять? Десять? Если больше пятидесяти, то это... странно. Хотя поступок Поттера, безусловно, был идиотизмом, что бы его на это ни толкнуло, вряд ли таким образом он хотел получить еще кусочек популярности. И вряд ли он в здравом уме решил бы соперничать с Гилдероем Локхартом. Понятно же, что профессор в разы круче. Он много раз сознательно встречался с вампирами, оборотнями и другими совершенно жуткими созданиями, а Гарри один раз в детстве оказался жертвой Волдеморта, и никто не знает толком, почему он выжил. Так какая его в том заслуга? И разве можно сравнивать его с Локхартом?