В общем, если бы кто-нибудь дотошно спросил у Гермионы, чем именно она занималась в каникулы, правильный ответ звучал бы так: «Всем понемногу».
* * *
Неудивительно, что при таком-то ритме она очнулась за несколько дней до конца каникул и очень удивилась, что лето, фактически, уже закончилось и пора бы отправиться на Косую Аллею, чтобы сделать покупки к новому учебному году. Да, домашняя работа давно была сделана, проверена и перепроверена, письмо из Хогвартса получено, список покупок составлен, но все равно это оказалось неожиданностью. И вот в один пасмурный, но теплый августовский день семья Грейнджеров направилась на главную улицу Магической Британии.
Поход не задался с самого начала: прямо в Гринготтсе, меняя фунты на галлеоны, они столкнулись с семьей Уизли и Гарри Поттером. После событий конца прошлого года у Гермионы и Рона Уизли установилось нечто вроде нейтралитета: он ее не трогал, хоть она и слизеринка, она его тоже не трогала, хоть он и дурак. Поттер изначально был нормальный и не задирался. А старшие братья Уизли и вовсе ее не волновали. Так что, по идее, событие это относилось к разряду нейтральных. Однако отец Рона очень обрадовался возможности пообщаться с «настоящими живыми маглами», и с каждой его репликой настроение Гермионы падало все ниже и ниже.
— Здравствуйте, друзья! Маглы! Вы — настоящие маглы! Наше знакомство нужно отметить! Пришли поменять деньги, да? Смотри, Молли, настоящие фунты.
Казалось, еще чуть-чуть, и он начнет тыкать в них пальцем. Ситуацию спасло только то, что Уизли и Поттеру как раз пора было ехать вниз, к сейфам. За то время, что они были внизу, Гермиона с родителями успела разменять деньги и отправиться за покупками. Перемещаясь от магазина к магазину, Гермиона пыталась сформулировать для себя, что же так задело ее в выступлении мистера Уизли, но не могла. Ну, подумаешь, человек дурно воспитан, не представился сам и не заботился о том, нужно ли его общество «настоящим маглам». Мало ли таких людей? А все-таки, все-таки...
Во «Флориш и Блоттс» было настоящее столпотворение, и Гермиона с опозданием вспомнила заметку в «Ежедневном Пророке» о том, что именно сегодня здесь собирался раздавать автографы некто Гилдерой Локхарт, автор большинства учебных пособий по ЗОТИ, которые будут использоваться в новом учебном году. Конечно, Гермионе было любопытно посмотреть на такого человека, и она пробралась сквозь толпу поближе к тому месту, где искомая знаменитость общалась с публикой.
Позднее Гермиона не могла сформулировать, кого именно она ожидала увидеть. Может быть, потрепанного жизнью и чудовищами уставшего вояку, а может быть, авторитетного старичка с длинной бородой, мудреца, систематизирующего опыт своей долгой жизни и передающего его новым поколениям при помощи своих книг. Но действительность оказалась совсем не такой.
Настоящий Гилдерой Локхарт был невыносимо хорош собой. Его голубые глаза с лукавым прищуром глядели то ли на собравшуюся вокруг него толпу, то ли куда-то внутрь себя. Его лицо было настолько мужественным — хоть сейчас на обложку любовного романа! Да, но оно еще было по-настоящему красивым. Правильный прямой нос, волевой подбородок, светлые кудри, обрамляющие его лицо, — все эти сами по себе не слишком важные вещи в сумме давали лицо, которое было непросто забыть. А когда он улыбнулся, показывая безупречные зубы, Гермионе показалось, что в магазине стало светлее. Она стояла, затаив дыхание, боясь спугнуть этот волшебный момент, боясь упустить хоть одну деталь, хоть одну черточку этой красоты. Так, наверно, выглядели боги древних греков: вроде бы люди, но не вполне. Идеальные люди. Люди, которых не бывает. Но вот он, Гилдерой Локхарт. Он на самом деле существует.