— Обидно. Я хотела бы поучиться Защите у кого-нибудь… ну… нормального.
— Грейнджер, вся школа об этом мечтает который уж год! Все, начиная с семикурсников! Им тоже за семь лет никого нормального не перепало. Забудь, некоторым мечтам просто не суждено стать явью.
* * *
Отловив почти всех преподавателей, отсдававшись и слегка расслабившись, Гермиона переключилась на Гарри Поттера. У нее были к нему вопросы. Много вопросов. Но она подозревала, что большая часть ответов исчерпывается фразой «потому что Гриффиндор». Почему Поттер пошел сам воевать василиска? Потому что Гриффиндор! Почему никто не озаботился состоянием Джинни Уизли, и она до сих пор ходит такая убитая, что это заметно даже при беглом взгляде издалека? Потому что Гриффиндор! Почему… да что ни спроси!
Разве что вот, два вопроса, ответы на которые не могут начинаться с «потому что». Вопрос первый: при чем тут Малфой-старший? Почему именно он в результате всей этой истории вылетел из совета попечителей, о чем с деланным сочувствием периодически говорят в слизеринской гостиной? И вопрос второй: зачем, ну зачем было брать с собой Локхарта?!
Но вместо этого, поймав Поттера у озера, она почему-то спросила совсем другое:
— Поттер, вы ведь в начале года всюду шатались вместе с Лонгботтомом. А почему он с вами вместе к Миртл не пошел?
— Побоялся общаться со слизеринцем, — вздохнул Поттер. – Сказал, вдруг он нас заманивает в ловушку, кто-то должен остаться и потом рассказать об этом преподавателям.
— Да ладно! – изумилась Гермиона. – Я бы такого скорее от Уизли ожидала, чем от него!
— Он тоже что-то подобное думал. Но Рона я взял на слабо.
— Ах, вот оно что. Тогда неизвестно, кого считать большим гриффиндорцем: Уизли, который на слабо тащится куда-то вопреки своим страхам, или Лонгботтома, который может признать, что ему что-то слабо, и не умереть от уязвленной гордости, — Гермиона подумала немного и улыбнулась. – Хотя нет. Самый гриффиндорский гриффиндорец – это ты, Поттер.
Он рассказал ей эту историю. Как преподаватели ужасно медленно вели переговоры с авроратом. Как они втроем не выдержали и десяти минут подглядывания и решили сделать все самостоятельно. Как Локхарт собрался наложить на них Обливиэйт, но палочка Рона Уизли спасла их от этой печальной участи. Как он пошел дальше в одиночку и встретил в Тайной комнате юношу по имени Том, уже почти материального. Как оказалось, что исчезновение Уизли-младшей было ловушкой, поставленной лично на него. Как феникс выклевал глаза василиску. Как Распределяющая Шляпа отдала ему меч Гриффиндора. Как феникс плакал над его раной. Как он убил Тома Реддла. Что самое страшное, в отличие от Уизли, его совершенно невозможно было заподозрить в том, что он рисуется, или выпендривается, или привирает. Он был такой… тошнотворно героический.
— А зачем, все-таки, вы потащили с собой Локхарта? Он же даже от пикси пытался сбежать, неужели было непонятно, что и тут попытается?
— А он как раз и пытался, когда мы к нему пришли. Он уже вещи паковал! А сам так хвастался, что ему это чудовище на один зуб! Поэтому и взяли! Потому что нечего!..
— В назидание, что ли? Решили его перевоспитать?
— Ну… вроде того. Да. И потом, вдруг бы он нам тоже чем-то помог. Кто же знал, что он будет Обливиэйтом бросаться!
«Кто же знал. И теперь его практически нет. Потому что мальчишкам захотелось потащить его с собой. В назидание».
— А что, по-твоему, лучше бы он стер нам память? – с вызовом спросил Поттер, не дождавшись ее ответа.
«Да, Поттер. Лучше бы тебе. Вам всем».
— Нет, конечно. Лучше бы никому. Но, разумеется, вашей вины в этом нет. Кроме того, что вы зачем-то потащили его с собой. Но это не проступок, это глупость.
И это тоже была правда. Гермиона посидела еще немного, греясь в солнечных лучах.
— Говорят, этот Реддл вполне мог быть одним из Пожирателей Смерти…
— Кого?
— Соратников Волдеморта. Их так называли.
— А я разве не рассказал тебе? Том Реддл – это и есть Волдеморт. Он сам мне рассказал.
— Ну ничего себе! – значит, ей довелось познакомиться с самим Темным Лордом и остаться в живых. С ума сойти. Похвастать, что ли, перед Малфоем? Он ведь от зависти облезет весь. Гермиона закрыла глаза, не зная, как реагировать на это известие. И цветные пятна в темноте под ее веками ненадолго сложились в замысловатую фигуру: череп, изо рта которого выползает змея. Потом контуры пятна смазались, оно расплылось и исчезло.