Наспех умывшись и быстро позавтракав, я спускался во двор прямо с балкона первого этажа и шёл к бассейну. В детстве мы с сестрой никогда не ходили во двор через подъезд – всегда спрыгивали с балкона. Высота составляла около полутора метров. Прыгать с такой высоты было боязно, поэтому мы пролезали между деревянными балясинами перил (одну из которых сняли, устроив лазейку) и, наступив на широкую бетонную опору под балками балкона, уже с высоты чуть более метра спрыгивали во двор.
Одновременно со мной и, думаю, с теми же ощущениями выбегали из подъездов ребята и устремлялись к бассейну. Он располагался в центре двора. Впрочем, размеры его были таковы, что назвать его бассейном можно лишь с большой натяжкой. Представьте ёмкость в форме окружности диаметром не более четырёх метров и глубиной около метра. И в этой ёмкости мы плавали с шести лет и почти до окончания школы. Вы скажете: для детей такая лохань вполне годится, но где в этом, с позволения сказать, бассейне диаметром всего четыре метра можно плавать юноше? Оказывается, можно, если приноровиться двигаться не по диаметру, а по кругу, стараясь держаться как можно дальше от центра. Более того, мы в бассейн ныряли. Глубина один метр нас, мальчишек, вполне устраивала, но она не останавливала и парней старшего возраста. Мы даже разбегались, чтобы повыше подпрыгнуть, прежде чем нырнуть в воду.
Основным ограничением для такого маленького бассейна являлось количество одновременно находящихся в нём детей. Но это ещё зависело от возраста. Шести-семилетних ребятишек теснота не заботила. Особыми привилегиями пользовались парни старшего возраста, которые не так часто входили в воду, но при их появлении у бассейна младшим приходилось вылезать из воды. Причем без принуждения. Среди дворовых ребят соблюдалась укоренившаяся норма отношений. И надо заметить, здесь сила роли не играла, преимущество давал возраст. Сказывалась разница в три-четыре года. Если, к примеру, надо было сбегать за мячом, который во время игры в футбол улетал через стену в соседний двор, или сходить за питьевой водой для команды, это делали те, кто моложе.
Круглая форма бассейна позволяла экспериментировать, например вращать в нём воду. Несколько человек, находясь внутри, начинали одновременно двигаться по кругу, придерживаясь ближе к стенке. Немного погодя движение их ускорялось настолько, что шаги переходили в бег и уже не поспевали за сильным вращением воды. После такой раскрутки можно было лечь на воду и вертеться вместе с ней или попробовать плыть против её движения, что требовало немалых усилий. Другой забавой для нас было создание одной высокой волны. Круглая форма бассейна и здесь играла немаловажную роль. Чтобы поднять такую волну, нужно было встать в его центре, лучше двоим, взявшись за руки, и вместе синхронно и не очень быстро опускаться на корточки и выпрямляться, повторяя эти движения до тех пор, пока вода не начнёт на них реагировать. В результате вода начинала подниматься в центре бассейна, опускаясь по краям, а в следующем такте – подниматься по краям, опускаясь в центре. Продолжая раскачивать волну, уже подпрыгивая вместе с ней, мы поднимали её выше человеческого роста. И тут особое удовольствие – нырнуть, когда вода в центре начнёт подниматься.
Создание высокой волны являлось для нас ещё и способом быстрого опорожнения бассейна, когда необходимо было сменить воду. Поднимаясь по краям, она выливалась наружу, ручьями пересекала двор и сливалась в узкую канаву, проложенную по периметру двора для отвода дождевой воды. Способ помогал почти на треть опорожнить бассейн, после чего в дело вступали мы с вёдрами. Часа три уходило на то, чтобы общими усилиями вычерпать оставшуюся воду. Затем мы тщательно промывали дно тряпками и снова наполняли ёмкость через шланг. Вообще мы относились к нашему бассейну трепетно. Ополаскивали ноги, перед тем как нырнуть. Без этого вход в бассейн воспринимался как преступление, а уклонение от работ по его опорожнению вёдрами и чистки дна перед заливом воды считалось предательством.