– Ты не представляешь, что за прелесть эта Анечка! Ей всего девятнадцать, а она уже много знает, а главное – слушает, реагирует, понимаешь, старик, правильно реагирует! Это ж такая редкость! А какой юмор, какая улыбка, голосок! Ты не поверишь, я сегодня практически не пил, готовился к встрече.
– Давно её знаешь?
– Сегодня была наша вторая встреча, вернее третья. В этой дыре встретить такую девушку! Я о таком даже мечтать не мог. Местные девицы, сам знаешь, все какие-то странные, или зажатые и ограниченные с кучей комплексов, или наоборот – развязные дуры. Уж лучше шашни с офицерскими жёнами. Вокруг одно убожество. И вдруг – Анечка! Словно инопланетянка. Первая наша встреча была случайной, короткой. Я увидел её в переговорной на почте. Сидит незнакомка, милая такая, видно, что не местная. Не помню, с чего я начал, сказал какую-то чушь. Смотрю – отвечает. Причём без жеманства, естественно, не кокетничает, не говорит глупости, просто улыбается. Я даже протрезвел, веришь? Она из Киева, приехала к родственникам по семейным делам. Знаешь, при ней со мной происходит что-то странное, вроде выздоровления после длительной болезни. В детстве, помню, болел ангиной, тяжело болел, высокая температура держалась несколько дней, думал – умру. На пятый день проснулся после долгого сна абсолютно здоровый. Сразу захотелось пожрать и поиграть в футбол. При виде Анечки я словно выздоравливаю, как после той ангины, хочется жить, слушать её голос, смех, видеть её улыбку. При ней я обо всем забываю, появляется вдохновение, уверенность, но после… всё думаю, думаю… в сущности, что я для неё? Почему она согласилась на свидание со мной? Два раза! Не знаю, даже странно. Знаешь, мы ведь с ней никуда не заходили, сидели в парке, гуляли по этим убогим улочкам, только общались… Завтра утром она уезжает. Я хотел проводить её, но… с ней будут родственники. Я родственников не люблю… Анечка пригласила меня в Киев…
– Поедешь?
– Обязательно поеду. На следующей неделе. Даже если эта сука комбат не разрешит.
– И пить бросишь?
– Да, брошу, вот увидишь.
Помолчали. Затем Слава медленно поднялся и стал снимать с себя мои вещи и вешать в шкаф.
– Ты можешь носить их в Киеве, – сказал я.
Он хитро улыбнулся:
– А как же твоё требование сатисфакции? Передумал? Спасибо тебе, конечно, за понимание, но ты, пожалуйста, не унижай меня. Я в состоянии купить себе одежду. Просто некогда было этим заняться. Вот в Киеве и куплю. А моё старьё пора выкидывать. Мне не хотелось в нём встречаться с Анечкой.
Мы с ним в этот вечер допоздна беседовали за шахматной доской. Он в шахматы играл неплохо, но в этот раз проигрывал, был невнимателен и расслаблен, зато выглядел довольным и умиротворённым, строил радужные планы на будущее. Его благостное состояние передавалось мне, приятно было видеть Славу трезвым и счастливым.
На следующий день он вовремя вышел на службу. Не пил. Я его подбадривал:
– Так держать! Собираешься говорить с комбатом о поездке в Киев?
Слава улыбался:
– Рано ещё, пару дней подожду.
Правильно, думаю, прежде надо закрепить свой новый имидж. Через пару дней он, прежде чем говорить с комбатом, решил услышать голос Анечки. Пошёл на почту заказывать переговоры, но скоро вернулся.
– Поговорил? – спрашиваю.
– Нет. Дошёл до почты, повернул обратно. Не знаю, что со мной произошло… не решился. Не могу я говорить с Анечкой, не видя её лица, её улыбки. Лучше пусть моя поездка будет для неё сюрпризом.
Голос у Славы почему-то дрожал, и выглядел он растерянным и сникшим. Странно было видеть его таким подавленным. Всегда уверенный в себе ироничный Дукас, который за словом в карман не полезет, который своим острым языком готов размазать кого угодно, вдруг «не решился» или попросту струсил. Но чего он испугался? Я догадывался «чего», чувствовал какая идёт у него внутренняя борьба, как она изматывает ему душу. Я видел, какой он приходил по вечерам, – трезвый и уставший от этой изнуряющей внутренней борьбы.
Мне хотелось поддержать и подбодрить его, и я сказал:
– Конечно, ты прав. Лучше поехать без звонка. Позвонишь из автомата, где-нибудь рядом с её домом. Чтобы встреча произошла сразу. Это будет даже эффектно.
– Ты меня понимаешь, – улыбнулся Слава.
На следующий день после службы мы с друзьями ужинали в ресторане, я вернулся в гостиницу поздно, около часу ночи. В холле меня остановила дежурная: